На игре, На игре 2. Новый уровень. Спецпроект на Filmz.ru : Standee

Блог ведет Standee

18.06.2009 С сегодняшнего дня начались первые пресс-показы Московского кинофестиваля, рассказывать о котором вам будут Надежда Маркалова и я. Ознакомиться с контентом фестиваля можно на официальном сайте, где есть подробная информация о картинах-участниках и расписание показов. Полагаю, основная задача наших заметок: привлечь внимание к тем фильмам, которые этого действительно достойны. Конечно же, прав Денис в своих рассуждениях: ММКФ не является фестивалем класса «А», его не существует в мировом контексте, он никоим образом не определяет кинематографическую жизнь. Мы не ждем большого количества шедевров, однако в каталоге представлена не одна сотня названий лент, которые вряд ли дойдут у нас до проката. Так что есть чему радоваться. Эти десять дней преподносят каждому зрителю редкую возможность реального выбора — чем не киноманское счастье?

«Царь». Режиссёр: Павел Лунгин.
Фильмом открытия был представлен «Царь» Павла Лунгина. Пётр Мамонов здесь даёт вполне аутентичного Ивана Грозного — злобно щурится, ехидно лыбится, натурально сходит с ума, эффектно заговаривая зрительный зал религиозным речитативом. Ассоциативно в уме всплывает образ государя, написанный художником Репиным: руки в крови, в глазах отблески безумия. В актерской среде такие роли кличут перфомансом. Впрочем, наблюдать за подобным любопытно ровно до тех пор, пока идёт неторопливое вступление. В потенциально интересном характере есть твердый стержень, но нет никакого наглядного развития. Зрителя щедро потчуют зарисовками из жизни клинического садиста-параноика, а этого мало, учитывая куда более многообещающее название картины. Во всех четырёх главках, на которые предусмотрительно поделен «Царь», чувствуется лишь нарочитая схематичность. Герой Мамонова раскрывается исключительно в образе монументального персонифицированного зла, а герой Янковского — чистого и непоколебимого добра. Характеры сильные, но до обидного плоские. Их противостояние, аккуратно зафиксированное на пленку иствудовским оператором, усиливается демонстративным хождением по мукам, адом на земле, который устраивают опричники.

Рядом сидела довольно впечатлительная девушка, которая стыдливо прикрывала своё лицо ладошками примерно каждые пятнадцать минут. Иногда она произносила сакраментальное: «О, Божечки!», что, наверняка запланированный авторами эффект. Её изумление от действа легко понять. «Царь» изматывает, эпатирует, шокирует и производит впечатление культурно сделанного кино. Однако если копнуть глубже, за эпатажем, шоком и высокой культурой не видишь ничего, кроме этого нелепого «О, Божечки». Интеллигентные россказни про то, как вера объединяет, а власть разделяет, очень хочется принять такими, какие они есть. Им пытаешься открыться, но внутри что-то противится. Противится уже традиционному для режиссёра богоискательству, в котором чудотворные иконы рыдают навзрыд, юродивые исцеляются, а навешанные кандалы спадают ниц от святости — всё это кажется вышколенным художественным приёмом, граничащим со спекуляцией. Противится и самому Лунгину, в голове которого, судя по всему, происходит постоянная борьба между искусством и конъюнктурой. Наверное, сгладить такой сюжет смог бы сценарист Арабов, о котором пойдет речь немного позже. Сталкивая душеспасительную притчу с исторической реальностью, режиссёр не пришёл ни к чему, кроме их конфликта друг с другом. Причём, он столкнул их в той самой точке, когда профессионализм легко принять за профанацию. Как следствие - ему просто-напросто не веришь. Зато Павел Семёнович на пресс-конференции, видимо, пытаясь предупредить неизбежные сравнения с эйзенштейновским \"Иваном Грозным\", назвал фильм классика своеобразной конструкцией, которая сегодня напоминает ему китайскую оперу. Какой современный жанр напоминает фильм Лунгина – судить зрителям.

«Кадиллак рекордз». Режиссер: Дарнелл Мартин
Кислые мины, о которых писала Надя — вполне нормальная реакция на эту унылую посредственность, чудом оказавшуюся на фестивале. Кино сняла миловидная 45-тилетняя тётенька. Когда влиятельный американский блюзмен Мадди Уотерс записал свою знаковую композицию «Rollin' Stone», тетеньки этой не было даже в планах её родителей. Разумеется, это не означает, что она не в курсе рассказываемых событий. «Кадиллак рекордз» что-то монотонно пробубнил про становление блюза. Ощущения, словно тебе зачитали выписки из энциклопедии. Здесь и Чак Берри, и Этта Джеймс, и Литтл Уолтер. Самоутверждаются они ради денег, славы и даренных продюсером кадиллаков, в то время, как на юге США еще никто не отменил сегрегацию. Ну да, очень всё трогательно, почти как школьные пособия для ленивых детей, которые не хотят читать «Войну и мир», но не прочь ознакомиться с четырехстраничным изложением. Спасает положение лишь музыка: она в избытке и её ничем не испортишь. Кстати, после показа одна журналистка спросила у Эдриана Броуди, пороли ли его в детстве, когда учили играть на пианино. Несомненно, это был лучший момент сегодняшнего дня.

ММКФ 2009: "Царь", "Кадиллак рекордз"

Правила хорошего комментатора