Сейчас комментируют:
|
|
 |
|
00:31 24.06.2008
Жуть какая... по моему гадость:-) ну я про старика брэда питта:-)
|
|
|
|
|
23:50 23.06.2008
Так как на счет продолжения, честно говоря пойду на фильм лишь посмеяться:-).
|
|
|
|
|
23:37 23.06.2008
Знатное получилось у Ридли Скотта кино. Сыграно все как по нотам. Смотреть интересно на протяжении всего фильма. И люблю я такое кино, когда автор не пытается продвигать какие-то общепринятые либо изголовные идеи. В фильме просто рассказывается история и фильм просто интересен. Рекомендую посмотреть всем тем, кто еще этого не сделал.
|
|
|
|
|
23:22 23.06.2008
Прикольный мультик!!!!!!(!)
Предупреждение! Еще одно подобное несдережанное выражение эмоций - это модераториал и отправка в премодерацию.
|
|
|
|
|
23:02 23.06.2008
Мдаа, надежды не вселяет...
|
|
|
|
|
22:59 23.06.2008
Есть некоторые хорошие кадры.
|
|
|
|
|
21:10 23.06.2008
И это всё???
|
|
|
|
|
20:26 23.06.2008
Нет Круза - в принципе, не особо жалко. "Миссия" все-таки изначально подразумевает командную работу, что лучше всего получилось показать лишь у Абрамса, а все перекраивания под "кино одного актера" уже лично крузовские домыслы, поэтому фильм вполне может выйти и без него.
|
|
|
|
|
18:59 23.06.2008
Будь проще. Не понимать фильм, и не любить его - это две совершенно разные вещи. Спорить с человеком который не понимает этой разницы тем более бесполезно... Так что это ты свободен...
|
|
|
|
|
18:40 23.06.2008
1 сентября в США.
|
|
|
|
|
18:19 23.06.2008
Сериал супер, один из лучших! С нетерпением жду четвёртого сезона! Люди подскажите пожалуйста когда он выйдет!
|
|
|
|
|
18:10 23.06.2008
Предлагаю сменить названия фильма, поменяв всего одну букву. Кино будет, согласно замыслу, называться "День Г"
|
|
|
|
|
16:40 23.06.2008
Интересная мысль
|
|
|
|
|
16:27 23.06.2008
Голос робота ВАЛЛ*И был создан четырехкратным обладателем премии «Оскар» звукорежиссером Беном Берттом («Иопланетянин», «Индиана Джонс и Последний крестовый поход»). Среди его незабываемых работ – голос легендарного робота R2-D2 из «Звездных Войн». Будучи на протяжении тридцати лет одним из самых опытных экспертов в области озвучания кинофильмов, Бертт участвовал в работе над мультфильмом с самых ранних шагов, он «с нуля» создал целый мир звуков, включающий в себя «голоса» всех персонажей-роботов и мира, который они населяют.
А я-то думаю, чего так за душу берет... Теперь понятно.
|
|
|
|
|
16:04 23.06.2008
Не согласна со Штопором: мне голос ВАЛЛ*И очень понравился.
Так понравился, что я не только скачала себе такой звонок на телефон, но и поинтересовалась подробностями.
Выяснилось, что озвучкой ВАЛЛ*И занимался Бен Бретт: именно этот человек сработал голос робота R2-D2 из «Звездных Войн». Так что голос ВАЛЛ*И отдали в хорошие руки опытного человека, в этом можно не сомневаться.
А вообще я уже заранее влюблена в этот мультик. Скорей бы премьера.
|
|
|
|
|
16:00 23.06.2008
Им разве листы с текстами не прилагаются? Логично ведь. Даже на слух не всё уловить можно.
|
|
|
|
|
15:33 23.06.2008
Боги которых мы порождаем»
Оригинальное название: No Country for Old Men
Год выпуска: 2007
Жанр: Криминальный триллер
Выпущено: Miramax Films
Режиссер: Этан Коэн, Джоэль Коэн
В ролях: Томми Ли Джонс, Хавьер Бардем, Джош Бролин, Вуди Харрельсон, Келли МакДональд, Гаррет Диллахант, Тесс Харпер, Бэрри Корбин, Стивен Рут, Роджер Бойс
Про фильм «Старикам тут не место» написано уже слишком много, но, пожалуй, все рецензенты упускают весьма очевидную вещь…
Вспомним, как выглядит оригинальная обложка к фильму? Обложка непосредственно сделанная авторами фильма: на ней лик Антона Чегура смотрит с небосвода; черты лица и его взгляд прямо-таки заполняют небеса. На нас смотрит не страшное пугало, не маньяк, не киллер, не психопат – благодаря своей композиции изображение носит космогоничный характер: на нас смотрит сам господь Бог - а кто еще может смотреть с небес? Хотелось бы заметить, что Бог – это в первую очередь олицетворение самой реальности: принцип, который руководит мирозданием, единое отображение коллективной души данного общества и в данное время… таких богов мы порождаем сами, ведь боги - это в первую очередь порождение человеческого духа, культуры, реальности всего того что представляет собой та, или иная цивилизация. В каждой эпохе, на каждом конкретном этапе развития человечества были боги, отражающие душу и всю психическую реальность конкретного времени. Греки, например, жили среди богов считали себя их прямыми наследниками на земле и верили, что в них течет кровь их богов. Но это совершенно отдельная тема, которая важна в связи с тем, что конкретное общество и время порождает своих божеств. Важно, что боги воплощали то главное, ради чего жил и во что верил тот или иной народ.
Антон Чегур - порождение человеческих ценностей и веры конца 20 века. Можно сказать, что это бог и та реальность, которая живет в душах людей нашего времени. Братья Коэны создали прекрасное полотно, показывающие что же вырвалось из нас и стало действительностью - какого бога породило это время и нынешние ценности.
Данный бог – порождение бесконечных перестрелок, груды киллеров, литров крови, погонь за деньгами и их властью над всем человеческим. В общем порождение той бесконечной жестокости, которая не сходит с экранов.
У героев фильмов братьев Коэн получилось-таки «достучаться до небес». Эти люди «умирают естественной для своего ремесла смертью» и герой Хавьера Бардема самый подходящий бог реальности самого фильма. Хотим мы того или нет – создатели картины выводят его в образ «героя нашего времени». А чем собственно не герой, если мы так жаждем видеть на экранах непобедимых персонажей, обладающих тотальной властью. Хотели – получите: вот она тотальная власть и непобедимость крадется в носочках с пневматическим ружьем по темным тоннелям отеля. Зрителя уже не пугаю всякие чужеродные твари, вылезающие из спин, головы, или рта – а так хочется испугаться. Пожалуйста: вот вам ужас в человеческом облике, да еще и с блистательной харизмой. Хотите непобедимость и неуловимость – пожалуйста: Хавьер Бардем не откажет зрителю ни в чем.
Сделав Антона Чегура героем нашего времени и олицетворением реальности, Коэны представляют нам портрет того, что стало с нами самими. Но давайте разберемся в этом лабиринте Миноса, где нас поджидает сей чудесный минотавр – Хавьер Бардем. Заглянем что же кроется в этих загадках и образах?
Этот фильм – долгое молчание. Диалог человека с самим собой. В молчании нет места музыке, ибо музыка это уже иное состояние духа. Диалог с самим собой о своем месте в этом Мире, о следах, которые человек запечатлевает своими поступками, о вере которая сломлена бессмысленностью происходящего. Но сломленное все равно продолжает жить в человеке и определять истинное.
Одним из важнейших образов в картине является образ следа. Почти в самом начале фильма мы видим в полицейском участке как Чегур душит полицейского и весь пол под ними изрезан черными следами ботинок – в этих следах перепутано все: и убийца и жертва – все следы одинаково черны. Изуродованный смертью линолеум предстает как образ всесмешания. С этого образа: перемены местами, спутанности между жертвой и добычей – разовьется единая образная линия этого фильма. И для Лювеллина Мосса все начинается со следа: он замечает собаку, оставляющую след крови, что и приводит его на место абсурдной бойни, где и люди и собаки полегли рядом, словно перемешалось даже место человека и животного в этом Мире. И если по следам крови Мосс находит бойню, то по его кровавому следу, перечеркивающему границу с Мексикой, отправится Антон Чегур.
Люди в этом Мире все равно, что скотина – и это подчеркивает пневматическое устройство Чегура. Оно тоже «путает следы», а точнее меняет местами человека и животное. В этой работе Коэны не только перемешивают следы, но и постоянно меняют своих героев местами. Например, бесконечная смена машин Чегуром. Так же в начале картины мы видим, как на месте перед телевизором в вагончике Мосса сменяют друг друга сразу все герои фильма: сначала Лювеллин, Затем Чегур, а потом и Шериф. Фильм таким образом сметает понимание следа как чего-то отличительного; отрицает какое-либо важное место человека в этом Мире.
Переходя границу Мосс обменяет на деньги куртку у попавшихся навстречу ребят: т.е. купит за деньги свое «иное значении», поменяется местами… И точно так же в самом конце Антон Чегур, попав в аварию, купит рубашку, чтобы скрыться. Таким образом в картине подчеркивается отсутствие каких-либо правил, четкого представления и закона в этом Мире: за деньги можно стать кем угодно и поменяться местами с убийцей, жертвой, палачом и так до бесконечности. Перемена мест и значений; роли, занимаемой в этом Мире.
След – это в первую очередь то, что оставляет человек после себя во всех смыслах этого слова: как физическом, так и духовном. Это его уникальное место на этой земле. Как мы видим в картине, все следы и места перепутаны, оборваны и потеряны. Потерян не только след-следствие, но и как продолжение: ориентиры, ценности. Именно про это скажет Чегур еще одному ковбою дикого запада – Карсону, перед тем как убить его:
«Если твои принципы привели к такому концу, какой от них был прок?»
Нет ни правил, ни принципов, и то, как сметается любая логичность, доходя до пограничного состояния, подчеркивается сценой перехода через границу. Мосс выбрасывает в этой сцене чемодан денег «за границу». Именно деньги и доводят эту реальность до выхода за какие-либо пределы человеческих ценностей и принципов. Пограничное состоянии между безумием и вменяемостью подчеркивает и сам Чегур, которому неоднократно говорят, что он безумен.
В этой реальности остается только один закон – случайность – закон монетки, с помощью которой решает герой Хавьера Бардема. Полагаться можно только на проведение, что не поддается ни логике, ни объяснению – впрочем как и сам герой Бардема.
Чегур – единственный, кто не оставляет следа. Он снимает ковбойские сапоги и тихо, в белых носочках, идет убивать. А затем выбрасывает эти несвежие носочки. Выходя в конце фильма от покойной вдовы, он тщательно проверяет, не запачканы ли подошвы, ибо он не хочет оставлять свой след. Он мастерски и хладнокровно задирает ножку, когда по полу к нему стекает кровь убитого Карсона. Чегур боится кого-то? Нет. Просто зачем ему оставлять след, если он сам и есть этот след. Он не желает реального подтверждения самого себя – зачем абсурдной реальности рациональность?
Чегур спокойно проходит куда ему надо. Он открывает любые двери. Убивает кого угодно и как угодно. Непобедим и вездесущ, оттого и чувствует себя как дома на месте преступления, или в чужой квартире: по-хозяйски развалившись и расслабившись. К чему ему напрягаться, ведь он действительно хозяин этого нового абсурдного Мира, как точно подчеркивает вдова Мосса:
«Не буду я выбирать, все равно вы решаете».
Только вот даже сама реальность, будучи без правил и ориентиров, пожинает собственные плоды: в конце картины Антон едет как примерный гражданин, соблюдая правила дорожного движения, и попадает в аварию. Воплощению бессмысленности и отсутствию правил правила только вредят – даже дорожного движения.
Противоположностью Чегура является герой Томми Ли Джонса - старый шериф. Это единственный, кто столкнувшись с Чегуром остается живым. Впрочем, сам Чегур очень озабочен «видит ли его кто-либо, или нет» - его фраза бухгалтеру и настояние пацанам, продавшим рубашку: «Вы меня не видели, ясно». Поэтому даже и без пяти минут покойный Карсон удивляется: «Ты его видел и остался жив?»
Слова Томми Ли Джонса свому другу: «Иногда мне кажется, что он призрак» - вкупе с предыдущими фразами наводит на мысль о каком-то двояком существовании героя Бардема. Даже в перестрелке у границы Мосс видит его только в отражении. Все эти признаки невидимости играют метафорическую роль: по сути Чегур лишь отражение того к чему пришли люди. Отражение той реальности, в которую в погоне за всеми удовольствиями и сладостями загнали себя герои картины братье Коэн.
Чегура и вправду можно увидеть, только как неизвестную причину смертей в газетных сводках, ибо он совокупность деяний людей. И вот здесь мы подходим к удивительной сцене: шериф, вспомнив, что преступник всегда возвращается, едет обратно в отель, где был убит Лювеллин. В скважине замка он видит отражение Чегура с дробовиком, стоящего за дверью. Тот же в свою очередь видит отражение шерифа. Но когда последний распахивает дверь, оказывается что номер пуст. Не только все окна закрыты, но даже за дверью Чегура уже нет: она свободно распахивается и бьется о голую стену. Осталась только монетка, которой открутили вентиляционную решетку, чтобы забрать деньги. Бесшумно вылезти в эту дырку он бы чисто физически не смог – он не карлик.
Очень важно, какое особое измерение создают Коэны этим эпизодом, переводя все смысловые пласты в метафору и углубляя их бездонно. Дело в том, что для героя Томми Ли Джонса Чегура не существует – шериф живет иной реальностью, где чтятся слова кровь и корни, где есть ценности и Бог: тот самый, про которого он скажет своему знакомому старику:
«Я думал Бог однажды подаст мне знак».
У этого человека есть Бог и, пожалуй, именно тем, что Чегура не оказывается в номере Бог и падает ему знак. Знак, что его ценности продолжают жить в этом Мире и живущий ими не становится заложником обессмысленной реальности, которую воплощает Чегур. У шерифа свой Бог в душе, над которым новый не властен. Пускай герой Томми Ли Джонса жив лишь воспоминаниями о диком западе, которого уже нет и от которого остались лишь просторы, да шляпы и сапоги – эти воспоминания несут не только тлен, но и глубокую ценность. Ведь новое время обездушило все, чем жили старики и не оставило им места, но память и вера в ценности тленного прошлого защищают человека от того мрака, что несет обессмысленная жизнь с ликом Бардема. «Не место» - это лишь кажется, что его нет, ибо место для души всегда есть.
«И я проснулся» -
Очнись и ты – словно бы разносится в тишине перед титрами.
|
|
|
|
|
15:31 23.06.2008
Вдыхание любви на выдохе смерти.
Смерть и секс, или же смерть и любовь – не так важно как именно и что именно соединять. Важно что эта тема тревожит умы исследователей человеческой психики и природы уже давно. Ни для кого уже не секрет, что так называемая асфиксия вызывает в человеке невероятной мои оргазматические ощущения, а также эмоциональный экстаз. То что смерть подобным путем, или краткая остановка дыхания порождают ощущения связанные с переживаниями свойственными любви – представляют невероятный интерес не только медикам, но и художникам. Сексологами доказано, что мужчина во время оргазма на долю секунды испытывает почти инсульт – почти умирает.
Но речь в фильме пойдет не о сексуальных ощущениях, а об сугубо ментальных: связи смерти и любви. Ким Ки-Дук будучи режиссером, творящем мистику в жанре реалистического авторского кино, выразил свои воззрения именно на тему любви и смерти в своей 14-й картине. И выразил как всегда в своих высокохудожественных традициях.
В новой работе Ки-Дука прослеживается следующая основная линия картины – это смерть и переживание чувств связанных с нею:
- главная героиня задохнулась под водой в детстве на пять минут, и пережив эти ощущения она жаждет снова прочувствовать то состояние обнаженной души пред ликом смерти
- главный же герой убил свою семью и продолжал с ними спать, пока его не забрала полиция. Оказавшись же в тюрьме он постоянно повторяет попытки самоубийства, втыкая себе в горло зубную щетку и тем самым пытаясь лишить себя дыхания
- влюбленный в героя сокамерник в конце фильма задушит его и будет спать, обнимая мертвое тело героя
- героиня пытается убить героя-заключенного в удушающем поцелуе
Эти основные мотивы картины ставят нас перед вопросом: что же всем этим хочет сказать Ким Ки-Дук?
Фильм носит название «Вздох» - и бесспорно дыхание является важнейшим выражением всего о чем размышляет режиссер в картине. С дыхания начинается роман между героиней и заключенным (когда он оставляет поцелуй на запотевшем стекле). Человеческое дыхание – это жизнь, но дыхание невозможно увидеть – его можно почувствовать. Через дыхание Ким Ки-Дук ведет нас к теме невидимого, к тем важным вещам человеческой реальности, которые невидимы, но основополагающие: такие как любовь и смерть. Невидимое – это то бесконечно важное измерение которое находит воплощение почти во всех творениях Ким Ки-Дука. Невидимое и иллюзорное отражены почти в каждом эпизоде «Вздоха»:
- в камере заключенные вырезают зубной щеткой на стенах женщин и эти нематериальные женщины почти реальны для них: спят с ними, обнимают и т.д.
- чтобы придать своим чувствам реальность герои материализуют их в видимое: изображая, творя – как героиня лепит скульптуру женщины с разодранной птичьими крыльями грудью, чтобы реализовать свое желание пережить еще раз тот миг смерти
- так символы становятся настоящим: когда героиня решает прийти к заключенному и воспроизвести в комнате реальность посредством лишь обоев, мы видим что постепенно из изображений эта реальность становится настоящей для героев. Героиня творит заключенному реальность, которой он лишен.
То, что в фильме речь идет о невидимом и его отображения в реальности подчеркивает эпизод, когда герой смотрит на нарисованную женщину, он видит ее точно так же реально, как его сокамерник видит реальность, смотря в это время сквозь решетку.
Другое интересное решение режиссера о невидимом мы видим, когда любовница мужа героини бьет того по щекам – ее мы не видим, а видим лишь выражение ее эмоции. Таким образом можно сказать, что режиссер показывает нам лишь проявление внутреннего, а не саму объективную реальность. Как дыхание – проявление жизни человека, так и образы фильмов Ким Ки-Дука – проявления глубоко внутреннего. И самое глубоко внутреннее, что никак не материализуешь – это переживание смерти.
Даже в титрах режиссер отображает тот смысл, который он вкладывает в фильм: оригинальное название фильма появляется нацарапанным на стене камеры, где заключенные рисуют женщин. Опять же реальность, которой нет – нарисованная. И главной темой фильма является та реальность, те переживания, которые живут в душе героини, но не находят никакого материального выхода в реальности.
Героиня картины живет серой, давящей на нее жизнью. Можно сказать, что она почти мертва. Она привязана к Миру невидимого и того, что ей невозможно воплотить – как позже мы узнаем из ее рассказа: пережив однажды смерть, она грезит этим состоянием. Заложница своего сладостного страдания, она живет почти безразличная к своей семье. Героиня превращает свои невидимые состояния в скульптуры: например женщины, которой раздирают грудь птичьи крылья. Но воплощение в скульптурах не дает полного удовлетворения – лишь попытки.
Даже найдя у мужа в машине заколку другой женщины, героиня остается почти безразлична ко внешнему Миру. Она впечатывает заколку в свою статую, словно говоря своим поступком «вот что терзает все мое существование» - но она не оставляет заколку там, ибо терзания даже не в измене мужа. Постирав белье и вытряхивая его на балконе, она роняет белую рубашку мужа – рубашка почти не пачкается, но героиня, подобрав, без раздумий выбрасывает ее – вот единственная реакция на новость о любовнице. В этом будто смысл ее отношений с мужем: они улетели, пали и почти не нужны. Что испортило их отношения – похоже не столь важно: еще до раскрытия измены все было не слишком радужно.
История с любовницей скорее сюжетообразующая и создает конфликт, помогающий раскрытию через сюжет главного. Когда муж возвращается после работы и грубо оскорбляет героиню, героиня, наконец, может встать и бежать из своей жизни – наконец возникает предлог уйти. Измученная она едет в тюрьму к герою и как на исповеди вдруг рассказывает ему историю своего опыта смерти. В заключенном она видит как бы свое отражение: она заложница смерти и навязчивого желания снова пережить это, а он приговорен к смертной казни и все время пытается сам с собой покончить – освободиться от ожидания и бессмысленности своего существования. Найдя только в заключенном отклик на свою историю, героиня решает воскресить его к жизни, тем самым воскрешая и для себя самой эту жизнь.
После свидания с заключенным героиня простужается – наконец ее болезнь душевная проявляется внешне и вскоре, после следующей же встречи, она выздоравливает – так начинается путь выздоровления внутреннего – путь чтобы вновь пережить смерть. И если режиссер и использует здесь образ из собственного же фильма «Весна. Лето. Осень. Зима и снова… весна», то лишь для того чтобы с помощью своего же приема показать как герои проживают целую жизнь посредством этих времен года.
Героиня в каждом из времен года оставляет заключенному фото из каждого периода своей жизни: весной детскую, летом в молодости на берегу моря, а осенью зрелую – обнаженное фото спелой и зрелой плоти. Фотографии, которые она передает, становятся реальностью и жизнью, в которой теперь возрождается и герой.
Через эти воспоминания по фотографиям и фотообоям герои не только воскрешают цветную жизнь друг для друга, но и влюбляются, а через эту любовь оживают снова и чувства к мужу.
Проследив куда ездит жена, муж, увидев страстные ласки с заключенным, переживает перерождение своих чувств к жене - он оставляет свою любовницу.
Муж героини вскоре словно меняется местами с заключенным: в то время как тот пробивает об стену в кровь голову, героиня разбивает стакан об голову мужа и на его лбу остается точно такой же кровоточащий след.
Вновь героиня вытряхивает белую рубашку, но на этот раз нарочно сбрасывает ее вниз. Однако в этот раз, даже когда прямо по рубашке проезжает машина, героиня колеблется и передумывает выбрасывать ее. Она забирает рубашку и вновь моет, смывает грязь – это как бы символизирует ее выбор не выбрасывать, очистить свои отношения с супругом.
После того, как героиня узнает о новой попытке самоубийства заключенного, она чувствует необходимость увидеть его и передать, наконец, ему свое заветное переживание, как наивысший подарок перед смертной казнью и освобождение от страха перед ней.
Разбивая свою скульптуру вдребезги, героиня, наконец, решает вновь пережить тот «вздох», а не заключать его в символах. Она приезжает в тюрьму и страстно отдается герою. Зажав ему, нос и закрывая дыхание своим поцелуем, героиня заставляет его и себя вновь пережить миг смерти в тот момент, когда они сливаются в единое целое. Жажда мучившая героиню наконец-то обрела удовлетворение – они вместе умерли на миг и переродились. Теперь оба героя свободны: не только от своих навязчивых желаний и страхов, но и друг друга. И героиня возвращается к мужу, вновь ожившей. Семья играет в снегу подле трех вместе стоящих снеговиков, символизирующих идиллию, которая теперь стала возможна в семье героини.
И как бы в подтверждение идиллии по пути в новую жизнь они с мужем поют. Под напевание этого же мотива влюбленный сокамерник засыпает рядом с задушенным им героем – по зеркальной аналогии с тем, как заснул сам герой со своей супругой и двумя дочерми. Когда человек любит до такой силы, что убивает чтобы выпустить любимого из плена страданий этого Мира, тогда любовь приобретает наивысший смысл. Любовь не эгоистичная, а даже лишенная возможности быть с любимым. Возможно в этом истинный смысл жизни и любви – дать другому «вздох» смерти и освобождения.
В любом случае фильм Ким Ки-Дука невозможно довести до какого-то единого смысла, ибо так он теряет свою филигранность смыслов.
Рецензия Екатерины Лоно
|
|
|
|
|
14:59 23.06.2008
Ярчайший пример поговорки "Начали за здравие, а кончили за упокой". Первые сезоны сериала пропагандировали идею о том, что мужчина - это в большей степени источник сексуального наслаждения, в меньшей объект влюбленности и уж точно совсем не главное в жизни состоявшейся жительницы Нью-Йорка, которой "немного за 30". А главное - это женская дружба и новая пара туфель Маноло Бланик как минимум раз в месяц. Вся эта наивно-романтично-циничная феерия со временем угасала и в фильме окончательно сошла на нет, уступив место сопливым переживаниям ну уровне "Ах, он меня разлюбил!" Но если вы поклонник(ца) сериала, то эти переживания точно не оставят вас равнодушными!
|
|
|
|
|
14:53 23.06.2008
Йоу!!!Надеюсь этот фильм будет
|
|
|
|
|
14:47 23.06.2008
Жду с нетерпением, ,, больше всего конечно я ждал самой новости о продолжени, но без Эли Рота вряд ли можно ожидать таких же эмоций... Хотя кто знает, загадывать наперёд не буду...
Спорить с людьми не понимающими этот филь безполезно... так что вы все свободны...
|
|
|
|
|
14:15 23.06.2008
Штопор, судя по всему, возвышенный романтик недолюбливающий идею денег. Однако, не смотря на нормально развитое чувство прекрасного, с логикой у него конечно же малость напряженка. Если сейчас не продать все, что можно, то где взять денег на следующего Валл-И? И прочая и прочая. Деньги мы придумали сами для себя. Все остальное поводы для их распределения между смертными ради бессмертного искусства, которым Валл-И безусловно является. Тем более, что покупать что-либо, слава Небесному режиссеру, никто никого не заставляет.
|
|
|
|
|
14:12 23.06.2008
Зачем халка они зделали компьютерным..через 10 лет он покажется как из мультика
|
|
|
|
|
13:56 23.06.2008
"Хотя он считается очень кровавым фильмом незнаю почему"
Это как раз таки понятно. Термин "кровавый" означает в большинстве своём не много новых фишек со смертями (это уже больше походит на "оригинальность"), а когда эти самые смерти представляют на суд зрителя самыми откровенными способами. И "Хостел" ярчайший тому пример. Естественно по сюжету, сценарию и вообще по уровню постановки до "Пилы" ему как до Киева пешком, но всё же он и вправду очень кровавый.
И все таки я предпочитаю "Другой мир" всем этим мясорубкам. По мойму это уже не актуально. "Пила" в конце концов изначально сделала верную ставку, превратившись не в типичную заевшую уже ногорукоотрывалку (всё это мы прошли еще во времена "Пятницы 13-е" и "Хеллоуина"), а триллер с очень крепким сюжетом и сценарием. Фильм, где прежде всего есть некая (и очень не плохая) история, на котрую уже нанизывают всю, какую есть, расчленёнку, а не наоброт.
|
|
|
|
|
13:06 23.06.2008
Ну какая же дрянь.......
|
Страницы:
1
2
3
...
3124
3125
3126
3127
3128
3129
3130
...
3774
3775
3776
|
