Алексей Балабанов о Войне, Уродах и Людях

«Я снимаю кино не для интеллигентов, а для людей», — считает Алексей Балабанов, режиссер лент «Брат», «Брат 2» и «Война» (интервью журналу «Итоги»)

Алексей Балабанов — личность загадочная. С одной стороны, ставит «Войну», нашумевших «Братьев», с другой — сложные по форме, элитарные «Счастливые дни» по Беккету, «Замок» по Кафке, «Про уродов и людей» по собственному сценарию... Фильм «Про уродов...» больше всего любим самим Алексеем Октябриновичем, но в дальнейшем, однако, он собирается снимать только массовое кино. С одной стороны, энциклопедически образован, владеет несколькими языками, с другой — делает героем нового поколения весьма ограниченного Данилу Багрова. Вопросов много, ответов — мало. Балабанов не любит интервью и на многие вопросы просто не хочет отвечать. Какие-то ответы подсказывает его биография.

Родился в Свердловске в 1959 году, окончил переводческий факультет. В армии был торговым переводчиком. СССР тогда продавал оружие Ближнему Востоку и Африке. Балабанов как-то признался, что «раз в неделю летал куда-нибудь в Сирию, Анголу — всюду, где войнушка была». Видимо, тогда у него и возник интерес к герою в экстремальных ситуациях. Работал на Свердловской киностудии, изъездил всю страну вдоль и поперек, народ свой знает, так что патриотизм у него не поза, а вполне осознанная позиция. Мы встретились вскоре после премьеры его нового фильма «Война», который, по сути, является уже третьим военным фильмом Балабанова. Его герой Иван Ермаков продолжает сражение, которое начал Данила Багров несколько лет назад, только фоном сражения в этот раз стала чеченская война. Не случайно поэтому наше интервью началось именно с вопроса о Даниле Багрове.

— Вы снимали высокоинтеллектуальное кино — «Счастливые дни», «Замок». Откуда вдруг возникла идея такого героя, как Багров. Что вызвало к жизни этот образ?
— Денег не было снимать интеллектуальные фильмы. А этот мы сняли практически без затрат. В то время уже была очень популярна бульварная литература. Я прочел «Антикиллер» Корецкого и решил снять фильм про бандитов — модно было. Никакой высокой идеи не было вообще. Мы с идеями не снимаем. Потому что с идеями кино плохое.

— А как же кино Никиты Сергеевича Михалкова?
— Мне его кино не нравится.

— Бодров говорил, что согласился сниматься в «Брате», потому что вы сказали: «Давай вместе снимем кино». Обычно актеров не зовут в соавторы. Может быть, все-таки была попытка сделать поколенческое кино?
— Повторяю: не было денег. Человек может работать бесплатно только тогда, когда он участвует в процессе. Малобюджетное кино — это кино бесплатное. Мы вообще никому не платили.

— Так или иначе, фильм «Брат» стал событием. Целое поколение зрителей сделали его главного героя своим идолом. Не случайно появился даже рекламный слоган: Багров — наш брат, Путин — наш президент. Вам нравится это новое поколение?
— Нормальные люди. Такие же, как мы были. Только живут в другое время. Нормальные, хорошие ребята.

— И жестокий Багров тоже?
— Он пришел с войны.

— То есть любой человек, прошедший войну, становится жестоким?
— Он стал другим. Про этого другого человека, который прошел войну, я и сделал кино.

— В ваших героях тесно переплетается хорошее и чудовищное. Если использовать название вашего же фильма, они все-таки больше люди или уроды?
— Фильм «Про уродов и людей» называется так, потому что в нем есть уроды — это сиамские близнецы и нормальные люди — все остальные герои. Физический урод — он и есть урод, а человек, физически нормальный, — он человек. Про эти две категории я и снял фильм.

— Однако уроды в нем гораздо человечнее нормальных людей. Да и Багров с Ермаковым, душевно изуродованные войной, — больше люди, чем многие другие герои обоих «Братьев» и «Войны».
— Я снимаю фильмы, а как их воспримут — это уже не ко мне. Сами разбирайтесь, кто есть кто. Я не хочу объяснять свои фильмы. Я их делаю.

— А жаль, что не хотите. Мало вам обвинений в национализме из-за фразы в «Брате»: «Я тебе, чурка, не брат»?
— «Не брат я тебе, гнида черножопая!»

— Да, так, конечно, точнее. Вы ведь не могли не знать, что за такое заявление, в интеллигентской среде всегда считавшееся неприличным, вас будут сильно бить в прессе. Зачем вам понадобился этот демарш?
— Я не для интеллигентной среды снимаю кино, а для людей, поэтому им и нравится мое кино. А интеллигенция в нашей стране составляет очень маленький слой. И никаких демаршей я не делаю. А делаю то, что мне кажется правильным. Как люди думают, так я и снимаю. Ну называют так в народе людей кавказской национальности. Почему я должен в фильме этого не показывать, если это правда?

— В «Войне» все чеченцы — враги. Вы тоже так думаете?
— Нет, конечно. Среди чеченцев огромное количество совершенно замечательных людей. Мы расстались с очень теплым чувством с теми ребятами, которые снимались в нашем фильме.

— Но в «Войне» ни одного положительного чеченца не увидишь. Там даже дети жестоки и непримиримы.
— Но это есть на самом деле, это реальные факты. Дети участвуют в войне. У них свой бизнес: получают деньги за то, что предупреждают взрослых об опасности, ставят мины — пятьсот рублей за каждую. В первую войну выросло целое поколение детей, которые не умеют ни читать, ни писать. Только воевать.

— В повести Приставкина «Ночевала тучка золотая» высказывается мысль, что победить чеченцев нельзя, они рождены для войны и будут сражаться до тех пор, пока либо добьются своего, либо погибнут. Как же решить эту проблему?
— Это вопрос политический. Кинематограф его не решает. Я не буду рассказывать, что я думаю по этому вопросу. Мои мысли — это мои мысли. Я не политик, не мне об этом судить.

— У поэта Виктора Кочеткова есть стихи о русских: «Скудея, хоть и медленно, в числе, исчезнем мы как некогда этруски и вместо русских будут на земле народы, говорящие по-русски». Есть такая опасность с вашей точки зрения?
— Я так не считаю. Язык является ключевой вещью. Если мы будем говорить по-русски, значит, это будет русский народ. Любой носитель русского языка — русский человек. Я не выступаю за чистоту крови и считаю, что человек той нации, к которой относит себя сам. Если он считает себя русским, значит, он русский, будь у него еврейская кровь или любая другая. Культура важна в первую очередь.

— Если уж мы заговорили о культуре: у вас нет желания снять что-то вроде «Замка» или «Счастливых дней»?
— Нет, конечно. Нужно, чтобы фильм смотрели, а маргинальное кино умерло давно.

— А почему вы его раньше снимали?
— А потому что раньше все равно никто ничего не смотрел. Безразлично было, что снимать.

— Я думаю, далеко не все режиссеры с вами согласятся. Сокуров, например, упорно снимает интеллектуальное кино.
— Сокуров снимает плохое кино. Сокуров это не кино, а марка. Фестивальное кино снимать бессмысленно и глупо. Просто трата денег. Фильм должны смотреть в кинотеатрах.

— Ваши последние фильмы точно смотрят, более того, многие считают, что они помогают росту национального самосознания. Видимо, поэтому известный государственник Никита Михалков, критиковавший первого «Брата», сейчас пригласил вас, хотя вы и не член Союза кинематографистов, в Российскую киноакадемию, ваших «Братьев» крутят по государственному каналу РТР. Чем вы объясняете такую любовь со стороны властей?
— Никакой любви ко мне со стороны властей нет. Я никого из властей не знаю. Ни с кем не общаюсь. Живу в Петербурге, нигде не тусуюсь. Я делаю свое кино и делаю. А если нравится там, наверху, то тоже хорошо. Чем плохо?

— Вы как-то сказали, что вы патриот. Что вы вкладываете в это понятие?
— Это человек, который любит свою Родину. Я считаю, что наш народ хороший: мощный, сильный. Мне нравится. Мне нравится русский язык, мне нравится моя страна. Мне нравится жить здесь.

— Что вам близко в сегодняшней культуре. Что вы читаете?
— Я люблю Фолкнера.

— А из современной литературы?
— Из современной я практически ничего не читаю. Бульварные эти книги я перестал читать.

— Акунина тоже не читаете?
— Это ужасно. Просто чудовищно. Два раза начинал разные книжки. Он плохо слова складывает. А во вторых, это очень скучно и глупо. А Фандорин — просто козел.

— Я не случайно спросила вас об Акунине. Фандорина тоже считают русским героем, в нем развито чувство собственного достоинства, он смел, благороден, бескорыстен. Вам должен быть близок такой герой.
— Не знаю, я не прочел ни одной книги о нем до конца: пытался, но не могу себя преодолеть, заставить читать текст, когда слова плохо сложены.

— А телевидение смотрите? Что-нибудь нравится?
— Ничего не нравится. Я ведь только новости и кино смотрю.

— А сериалы? Многие ваши коллеги увлеклись сериальным кино.
— Нет, сериалы я не смотрю вообще. Они чудовищны. Потому что это видео все. А видео смотреть нельзя. Эта «Убойная сила», «Менты» — бесконечные повторения какие-то. Неприятно смотреть.

— А какое смотреть приятно?
— Мне нравится хорошее кино. Жанр не имеет значения. Очень хороший режиссер Такеши Китано. Он патриот своей культуры. Японской. Мне нравится самурайская идея. В ней сила огромная. Особенно нравится его последний фильм «Брат».

Нина Нечаева (Журнал «Итоги»)

в блог | подписаться на rss 

© COPYRIGHT 2000-2009 Настоящее кино - Главная Киноафиша страны ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ | РЕКЛАМА
Издается с 13/03/2000 :: Перепечатка материалов без уведомления и разрешения редакции возможна только при активной гиперссылке на www.FilmZ.ru
Координатор проекта Themes.ru, главный редактор on-line журнала Настоящее КИНО Александр С. Голубчиков
программирование Александр Десятник, Юрий Римский :: хостинг предоставлен провайдером Qwarta.ru
Журнал "про Настоящее кино" зарегистрирован Федеральной службой по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Свидетельство ПИ № 77-18412 от 27 сентября 2004 года.