26 марта следующего года мировая культурная общественность широко будет отмечать столетие великого драматурга ХХ века Теннесси Уильямса. Что не мешает, а, напротив, позволяет нам сегодня добрым словом вспомнить о классике в связи с тем, что нынче ему 99 (избегая неточности понимания, отметим, что умер писатель в 1983-м).
Это сильно натянутое, к тому же топорное сравнение, но просто чтобы легче было понять: Уильямс для Америки — это как для нас Чехов. Его пьесы не умирают со временем, а рожденных им персонажей почитают за счастье воплотить лучшие актеры. Занятно, что сам автор в своих мемуарах сетовал, что на родине его произведения часто сходят со сцены непоправимо быстро, а в далекой России держатся в репертуаре театров годами (так остается, кстати, и поныне). Но для чего, спросите, говорить о театральном гении нам — людям, помешанным на целлулоиде? Все очень просто: пьесы Уильямса послужили основой для целого ряда картин, которым нашлось достойное место в истории кинематографа. Вы слышали про «Трамвай “Желание”»? Если нет, то прекратите рассказывать всем, как хорошо вы разбираетесь в фильмах.
Да, сам Теннесси «Оскаров» не получал, за все время заработав всего лишь две номинации. Но своеобразным признанием его огромного вклада в кино стало то, что в 1976 году он возглавил жюри Каннского кинофестиваля, а этой чести всегда удостаивались только избранные. Фильмография писателя на imdb.com состоит из 74 наименований, включающих и многочисленные телевизионные постановки (помимо американских, особенно много финских). Все смотреть — с ума сойти, наверное. Поэтому мы выбрали лучшее: то, чего просто нельзя не знать.
Об особенностях лучших экранизаций пьес Теннесси Уильямса (каждая из которых ниже будет описана отдельно) сразу стоит сказать две вещи. Но это не будет похвальбой ни автору, ни режиссерам; будем считать само собой разумеющимся, что во всех картинах, которые мы здесь упомянем, режиссеры не сплоховали — иначе и фильмы не оказались бы в числе лучших. Так вот, первое: разумеется, это блестящие, порою выдающиеся актерские работы — благо, текст располагает. Второе: будто бы намеренно сопротивляясь тому, чтобы предназначенный изначально для сцены материал не стал театром на экране, эти картины совершенно изумительно сняты. Операторская школа Голливуда вообще заслуживает отдельного разбора, но в этих лентах, в которых заведомо заложено преобладание Слова, особенно ощутимо, что такое подлинное искусство Кадра. Это настоящее Кино, идеально соединяющее «о чем» с «как», то есть сюжет и слова — с исполнением и воплощением.
Итак, дебют Уильямса в большом кино датирован 1950-м — на экран перенесли его первую «настоящую» пьесу «Стеклянный зверинец». Но этот фильм, в котором играют Кирк Даглас и Джейн Вайман, мы опустим, потому что лучшая экранизация «Зверинца» (притом, что ставили его больше десятка раз в разных странах) оказалась последней. Она относится к 1987-му году, и к ней, с вашего позволения, мы еще обратимся в дальнейшем. Подлинная слава (и первая Пулитцеровская премия, одна из главных наград США в области словесности и искусства) пришла к Теннесси Уильямсу вместе с пьесой «Трамвай “Желание”». И в театре, и в кино ее поставил один из ближайших друзей драматурга режиссер Элиа Казан, к тому времени уже увенчанный «Оскаром» за фильм «Джентльменское соглашение».
Фильм 1951-го года вообще многое унаследовал у спектакля: так, из театральной постановки на экран перешли сразу девять исполнителей, что было для тех лет большой редкостью (не стоит даже говорить о нынешних временах). Только вот Джессике Тэнди, первой американской исполнительнице роли Бланш Дюбуа, дали от ворот поворот — ей предпочли Вивьен Ли, игравшую Бланш на лондонской сцене (Тэнди возьмет свое многие годы спустя, и войдет в историю как самая пожилая обладательница «Оскара» за роль в фильме «Шофер миссис Дейзи»).
Имеет ли смысл пересказывать сюжет, известный всему миру? Разве что в двух словах — для привлечения внимания тех, кто только что к нему обратился. Бланш приезжает в Новый Орлеан — побитая жизнью, но с сундуком, полным нарядов и украшений. Утонченная, но явно болезненная натура, она витает где-то в облаках, стараясь не считаться с проблемами, плотным кольцом обступающими ее в реальном мире. И никак не может понять: отчего ее сестра Стелла души не чает в своем муже, в этом грубом, циничном, приземленном нахале? Все дело в страсти, справедливо решает она, в том огне Желания, устоять перед которым порою никак невозможно.
Марлон Брандо на съемках «Трамвая "Желание"»
Бланш Дюбуа — самый знаменитый персонаж, рожденный пером Уильямса («Бланш — это я», — говорил он о ней). Вообще, легко заметить, что в его пьесах на первом плане практически всегда женщины. Мужчины, даже если у них по ходу действия много слов — это скорее придаток, без которого просто не обойтись (исключения, когда оба пола наравне, есть, но редки). Поэтому уважающие себя актрисы — как именитые, так и те, кто только стремится доказать свою состоятельность — буквально хватаются за эти роли при первой же подвернувшейся возможности. И, как правило, не зря: вот, только на днях стало известно, что Рэйчел Вайс получила престижнейшую премию имени Лоуренса Оливье — за новую Бланш лондонских подмостков.
Даже вне зависимости от оригинальной пьесы, слава фильма «Трамвай “Желание”» настолько велика и легендарна, что сегодня даже странно, отчего ему так мало досталось «Оскаров» — хотя и получил он в том году наибольшее количество номинаций, 12. Но вышло так, что большая их часть ушла к двум основным конкурентам картины. Фильмом года стал тогда «Американец в Париже», беззаботный мюзикл Винсента Минелли, к которому, при всей любви как к жанру, так и к постановщику, можно предъявлять серьезные претензии. Но надо признать, что режиссерскую награду у Казана вполне заслуженно отобрал Джордж Стивенс за действительно очень крутой (с позволения сказать) фильм «Место под солнцем». Сценаристы этой картины, в свою очередь, не дали победить Теннесси Уильямсу. «Трамвай» довольствовался лишь четырьмя наградами, из которых три (!) — актерские (достижение, повторенное лишь однажды, спустя четверть века «Телесетью»). Вивьен Ли по праву получила свою вторую (да, после «Унесенных ветром») статуэтку, Ким Хантер и Карл Молден были отмечены за роли второго плана. По иронии судьбы Академия обошла тогда четвертого исполнителя, во многом благодаря которому лента и стала событием, перевернувшим основы.
Марлон Брандо и Вивьен Ли в «Трамвае "Желание"»
Награду не получил Марлон Брандо. Для него это была уже вторая главная роль, но первая такая успешная (впрочем, согласитесь, что Хамфри Богарт давно заслуживал «Оскара», не только за «Африканскую королеву»). Факт, пересказанный сотни раз, но не потерявший от этого своей уникальности: футболка Стэнли Ковальски, надетая на тело молодого бога (каким являлся, безусловно, Брандо), с тех пор — супербренд мировой моды. Сам Теннесси Уильямс называл Марлона не просто первым из своих актеров, но и вообще величайшим из ныне живущих. Кто бы спорил. Привечал писатель, конечно, и Пола Ньюмена, но о его вкладе в тенниссовскую фильмографию будет сказано позже.
Вскоре после «Трамвая “Желание”» (и уже после своего второго «Оскара» за драму «В порту») Элиа Казан вновь обратился к творчеству Теннесси Уильямса. Специально для кино были переработаны две одноактные пьесы, «Двадцать семь тележек с хлопком» и «Несъедобный ужин» — получилась «Куколка», 1956 г. Примечательно, что именно эти их совместные картины принесли драматургу обе его оскаровские номинации.
Куколкой прозвал свою юную жену супруг, успевший перешагнуть сорокалетний порог (актер Карл Молден, к слову, дожил до 97 и умер совсем недавно). Беря ее замуж, он обещал девушке прекрасную жизнь в богатом доме, но дела пошли хуже некуда, и вот уже крыша протекает, а всю мебель вывезли из-за долга по кредиту. Было и еще одно: обещание платонической любви — Куколка (обворожительная Кэрролл Бэйкер) пока так молода, что боится мужских прикосновений. Но ее 18-летие неуклонно приближается, и муж сладострастно потирает руки, ожидая ночи, когда он сможет, наконец, вступить в свои законные супружеские права. И не в силах, видимо, сдержать своих бурных эмоций, накануне поджигает фабрику по переработке хлопка. Фабрикант догадывается, чьих рук это дело и начинает «опасную игру». Будто бы ничего не подозревая, он перепоручает поджигателю оставшийся хлопок, а сам тем временем составляет компанию его юной жене. Она боится гостя и остерегается, но с каждым словом тот подсаживается все ближе и ближе. Так кто же выиграет: давно надоевший скотина-муж или этот настойчивый и горячий усач-итальянец?
Карл Молден и Кэрролл Бэйкер в «Куколке»
Сами видите, для современного кино это один из обыденнейших сюжетов. Но для своего времени все это было слишком. Зрители были повергнуты в шок, американская цензура свирепствовала. Как, кто смеет втаптывать в грязь самое светлое, что есть на свете — невинность?! Тем не менее, фильм получил четыре номинации на «Оскар», из которых две за женские роли, одна, как уже говорилось, у самого Уильямса. А четвертая номинация — за операторскую работу Бориса Кауфмана (между прочим, это брат российского кинореволюционера Дзиги Вертова, в юности эмигрировавшего на Запад). И это заслуживает отдельных восторгов. Мы с этого начали — с упоминания об упоительных кадрах, которые ждут зрителя в этих картинах. Но даже на общем (прекрасном!) фоне работа Кауфмана в «Куколке» — это сам секс, как говорится в одном из наших фильмов. И не будем более: посмотрите и убедитесь сами.
Но вернемся немного назад. Годом ранее, в 1955-м году, увидела свет «Татуированная роза» Дэниела Манна. Известно, что Теннесси Уильямс писал Серафину делла Розу специально для великой Анны Маньяни («держа ее в голове», как еще говорится) — они были близкими друзьями, благо драматург долгое время жил в Риме.
Это рассказ о простой женщине, буквально боготворившей своего мужа. Она обожала его настолько, что внезапная гибель красавца погрузила ее в глубокую депрессию, из которой она не может выйти даже спустя три года. Из жизнерадостной, обаятельной, лучезарной Серафины будто вытекли все соки. Она настолько погружена в свое неисчерпаемое горе, что даже не хочет замечать счастливое лицо дочери — та только что закончила школу и, похоже, встретила первую любовь. Из этой спячки героиню выводит только как гром с неба раздавшееся известие: оказывается, все, кроме нее знают, что возлюбленный супруг был ей не верен. Потускневшую Серафину заставляет улыбнуться герой совершенно умопомрачительного в этом фильме Берта Ланкастера. Он играет, грубо говоря, дурака, более того — вроде бы полного идиота. Но весь его идиотизм окрашивается всеми цветами радуги, благодаря неисчерпаемому жизнелюбию, с которым он смотрит на мир. Он хохочет, строит рожи, прыгает, танцует, в конце залезает на столб! Доходит до того, что смотришь на него и думаешь: ну не больной ли? А с другой стороны — почему бы и нет? Но в этом вся его суть — он любит жить («Жить!» — лейтмотив большей части произведений Уильямса) и не стесняется этого. Сыграть такое, не стесняясь столь бурной эмоциональности, высший класс, на самом-то деле.
Странно, почему Ланкастер в итоге даже не выдвинули на «Оскар» (хотя двумя годами ранее уже получал номинацию за роль в картине «Отныне и вовеки веков»), ведь его исполнение — один из главных магнитов фильма. Но игнорировав его, Академия, тем не менее, выделила «Татуированной розе» сразу восемь номинаций (включая главную), и в итоге в копилке ленты три премии, одна из которых по праву досталась Анне Маньяни. Как Марлон Брандо, по мнению писателя, был лучшим исполнителем его мужских ролей, так Анна Маньяни — лучшая, сыгравшая в кино его женщин (справедливости ради надо сказать, что Уильямс называл еще два имени, но актрис сугубо театральных). Однажды они объединились, чтобы сыграть в самой, возможно, трагической истории, написанной драматургом (и написанной, похоже, специально для них).
Анна Маньяни, Марлон Брандо и Джоанна Вудворд в фильме «Из породы беглецов»
Фильм «Из породы беглецов» 1959 года поставлен режиссером Сидни Люметом по пьесе «Орфей спускается в ад». Двумя годами ранее Люмет дебютировал в кино аскетичными «12 разгневанными мужчинами» (в итоге самым известным фильмом в его полувековой карьере), но по-прежнему много работал на телевидении. Это не помешало ему сделать все, чтобы в его новой работе «театральщины» осталось по минимуму. В этом ему, разумеется, во многом помогла камера Бориса Кауфмана. Хотя против Морин Степлтон он ничего не имел — а это именно она первой воплотила на Бродвее обеих героинь, впоследствии сыгранных в кино Маньяни (той на сцену мешало выйти далеко не совершенное знание английского). Но в этой ленте актрисе досталась лишь второплановая роль, пускай и важная.
Итак, Брандо играет тридцатилетнего гитариста в куртке из змеиной кожи. Полжизни он провел, куролеся по ночным клубам (надо заметить, тогда это считалось куда более аморальным времяпрепровождением, нежели сейчас), и вот все надоело, обрыдло. И он решил завязать, стать обычным человеком, найти работу. И он находит ее — в обувном магазине. Пока хозяин судорожно цепляется за те крохи жизни, что ему еще остались, всем заправляет его жена. Она (Маньяни, что важно для сюжета, старше своего партнера на 16 лет) до сих пор хранит в сердце невысказанную скорбь по трагически погибшему отцу, по неродившемуся ребенку, по любимому мужчине, который ее бросил. Она сразу предупреждает Вэла, что между ними могут быть только деловые отношения («Ты интересуешь меня не более чем воздух вокруг тебя»), и вскоре сама же нарушает этот их уговор.
Марлон Брандо в «Из породы беглецов»
Фильмы по Теннесси всегда несут печать трагедии — каждый по-своему. Но во многих заложен и заряд оптимизма: да, все плохо, но когда-нибудь все будет хорошо (впрочем, это «хорошо» произносится не так задорно, как у Астрахана). «Беглецы» никаких надежд не оставляют. Возможно, именно поэтому театральную постановку ждал оглушительный провал. Каким был тот спектакль, мы не узнаем, но киноверсию можно посмотреть хоть сегодня и убедиться, какая это тонкая, трогательная и очень печальная история. Но особых лавров лента, увы, не снискала — хотя и была отмечена серебряным призом на фестивале в Сан-Себастьяне. Там же лучшей актрисой была названа Джоанна Вудворд (почти только что одновременно вышедшая замуж за Пола Ньюмена и получившая «Оскар» за фильм «Три лица Евы», а чуть позже еще и ставшая первой обладательницей Звезды на голливудской Аллее Славы). Здесь она сыграла влюбляющуюся в Вэла взбалмошную девицу, которую то и дело гонят из округа. Спустя почти тридцать лет Вудворд воплотит на экране другую героиню Уильямса, одну из лучших, по популярности соперничающую только с Бланш — Аманду Уингфилд в «Стеклянном зверинце» (но об этом в следующий раз).
Сыграла снова в пьесе Теннесси и Вивьен Ли — в 1961-м вышла «Римская весна миссис Стоун». Это история американской актрисы, принявшей решение уйти со сцены: она немолода, сценический запал слабеет, что становится все заметнее. Но станет ли вынужденный отпуск в Риме началом новой жизни? Быть может, что-то изменит встреча с молодым красавцем Паоло (24-летний Уоррен Битти)? Миссис Стоун знает, что он жиголо, что он лишь цинично жаждет ее денег. «Американцы не так романтичны, как их кино», — говорит она, подразумевая, что ее не проведешь. Но в какой-то момент она будто сдается и позволяет себе забыть обо всем, пытаясь поверить, что их отношения основаны на любви. Это неплохая картина (режиссер Хосе Куитеро), но она в меньшей степени, нежели другие, подталкивает к особому разговору. Если ее и имеет смысл рекомендовать, то разве что поклонникам незаурядного таланта Вивьен Ли. Это предпоследняя роль великой актрисы (снимавшейся, увы, до обидного мало), но на сей раз Киноакадемия обделила ее своим вниманием. Номинацию — за образ графини-сводницы — получила лишь Лотте Ленья, более известная нам по фильму «Из России с любовью».
// Настоящее кино