Еще один американский канал, стремясь приманить капризного зрителя, созрел для собственных сериалов. Кабельный Sundance Channel, как и одноименный фестиваль независимого кино, поставил на ноги актер и режиссер Роберт Рэдфорд. С середины девяностых и до 2008 года Sundance принадлежал Showtime Networks, после чего был продан AMC Networks (в то время — Rainbow Media) и очутился в семье AMC, IFC и совсем не известного у нас WE tv. Однако Sundance и AMC роднят не только корпоративные узы. Оба канала стараются угодить одной и той же аудитории — взрослым, преимущественно мужчинам, с высшим образованием, приличными доходами и, что называется, активной жизненной позицией.
Взявшись за сериалы, боссы Sundance словно поглядывают в конспекты своих коллег. «Озерная гладь*», как и дебютное шоу AMC «Прерванный путь*» Уолтера Хилла, — мини-сериал, снятый за пределами США и на чужие деньги. Интересно еще и то, что в вестерне Хилла ковбои спасают китайских проституток, тогда как здесь события разворачиваются вокруг беременной 12-летней девочки-полукровки по имени Туи (Жаклин Джо) — дочери жестокого заправилы Митчема (Питер Маллен) из идиллической новозеландской глуши и иммигрантки из Поднебесной. Как и в случае с «Ходячими мертвецами», телевизионщики сманили к себе именитого режиссера, который был на слуху у массового зрителя в 90-х. Известно, что Фрэнк Дарабонт со своими зомби обивал пороги телеканалов пять лет. «Озерная гладь*», по-видимому, тоже много значит для ее создательницы Джейн Кэмпион, если Холли Хантер, которая играет Джи Джей, колючую и немногословную предводительницу потрепанных амазонок, в сериале внешне больше похожа на нее, чем на себя. Из «Убийства*» будто бы позаимствована «процедурная» канва. Наконец, Элизабет Мосс, окруженная свиньями-женоненавистниками в «Безумцах», в «Озерной глади*» выходит на передний план в роли стенического детектива в патриархальном аду.
Ее героиня, Робин Гриффин, сбежала от призраков прошлого на материк, в Сидней. Но когда ее мать заболела раком, Робин ненадолго вернулась в родные края, чтобы ее навестить. Дома скучно и тоскливо, но на счастье раздается телефонный звонок из местного полицейского управления: бывшие сослуживцы просят помочь с делом Туи. Гриффин приезжает в участок и с ходу начинает всех строить, заметно нервничая то ли из-за недуга матери, то ли потому, что здесь замешано что-то личное. Робин пытается расшевелить девочку, но та на вопрос, кто с ней это сделал, выводит на клочке бумаги: «Никто». На следующий день Туи сбегает из дома и отправляется в лагерь Джи Джей, где живут в аскезе несколько несчастных женщин, настрадавшихся от мужчин — кто от мужа-бабника, кто от ревнивого шимпанзе. Вскоре она и вовсе исчезает.
Для Кэмпион и ее соавтора Джерарда Ли нет существенной разницы между самцами разных видов гоминид. Мужчины в «Озерной глади*» — сплошь неотесанная деревенщина, назойливые и напыщенные сексисты. Они отпускают чудовищные остроты: «Пускай идет домой: беременнее ей уже не стать», — и докучают возмутительными расспросами: «Ты феминистка или лесбиянка?». Правда, один мужик, сын Митчема Джонно (Томас М. Райт), все-таки стал вести себя по-людски — после восьми лет в тайской тюрьме. Укротив нрав и усвоив элементарные правила приличия, Джонно полюбил природу и теперь предпочитает ночевать в палатке посреди леса.
Этим Джонно похож на Джи Джей и ее товарок, которые обустроились в морских контейнерах на берегу озера. Облюбованный ими живописный пятачок называется Рай. Не успели дамы расставить пластиковые стулья, как к ним наведался мужчина — Митчем-старший. Митчем утверждает, что брокер, который продал им Рай, еще раньше пообещал эту землю ему. Словом, Кэмпион и Ли предлагают феминистское прочтение христианского предания: первородство не дает имущественных прав, а с запретным плодом явно вышла какая-то путаница. С другой стороны, под раем можно понять всякое место за пределами патриархального общества: хорошие люди сбегают к фронтиру. Хотя насчет Джи Джей закрадываются подозрения. Ведет она себя, как премьер Путин с иностранными журналистами: отвечает резко и с вызовом, норовит уколоть и отпирается, мол, я тут не главная. Остальные члены коммуны заискивающе смотрят ей в рот.
Впрочем, если не ерничать насчет феминистского заряда, «Озерная гладь*» — по-своему выдающееся шоу. Кэмпион, Ли и их режиссеру Гарту Дэвису повезло работать с замечательными актерами: особенно хорош Маллен, который одним своим присутствием заставляет ерзать в кресле. Молодой оператор Адам Аркапо запечатлел фантастической красоты виды Южного острова, где разворачивается эта печальная история. Прелесть «Озерной глади*» еще и в том, что это компактный сериал: семью эпизодами все и ограничится, и никаких клиффхенгеров на будущий сезон. При этом авторы никуда не торопятся: действие шоу — размеренное, как погружение трупа на дно, даже тягучее, как меланхолия.
У «Озерной глади*», по-видимому, будет еще одно сходство с «Прерванным путем*»: на осенней церемонии вручения «Эмми» Sundance Channel, вероятно, получит свою первую статуэтку, а может, и не одну. Положа руку на сердце, академиков будет трудно упрекнуть в этом.
// Настоящее кино