На NBC начался последний новый сериал канала в этом сезоне — «Ганнибал» Брайана Фуллера, приквел книг Томаса Харриса об интеллигентном людоеде, по ниточкам вытянутый из «Красного дракона». Боссы NBC недаром тянули до апреля: по-кабельному провокационный и изощренный, этот сериал требует от тех, кто дал отмашку, незаурядной смелости и особого обхождения. Пойдя на риск, президент «Павлиньего канала» Роберт Гринблатт не прогадал уже потому, что «Ганнибал» — самый любопытный проект NBC за всё время, что он занимает свой пост.Постоянные читатели наверняка заметили, что «Телесеть» неравнодушна и к NBC, и к мистеру Гринблатту. В девяностых и в первой половине нулевых NBC был законодателем мод на телевидении. Тогда там показывали «Друзей», «Сайнфелда», «Фрейзьера», «Уилла и Грэйс», «Западное крыло*», «Скорую помощь» — великие сериалы: одни до сих пор служат эталонами в своих жанрах, другие вдохновили стольких подражателей, что сами стали отдельными жанрами. Эти сериалы не смотрели — их проживали, люди находили в них свои надежды и мечты, а подчас — новые взгляды на переменчивый мир. NBC был «кабельным» каналом своего времени, когда на AMC еще сдували пыль с лент Нового Голливуда, FX не было и в помине, а HBO только готовился к первым опытам с «Тюрьмой Оз» и «Кланом Сопрано». На NBC транслировали шедевры, когда никто не употреблял это слово всерьез.
С закатом NBC примерно совпал рассвет платного канала Showtime, где начались «Мертвые, как я» Фуллера, «Дурман» и «Декстер». В ту пору его президентом был Роберт Гринблатт. За семь лет он поднял канал на ноги: его Showtime стали расценивать как ровню HBO, который был в авангарде индустрии. В 2010 году Гринблатт принял новый вызов: он возглавил NBC, плотно осевший на дне Большой четверки. Тогда казалось, что этот альянс предвещает новые триумфы. Однако спустя два сезона дела NBC нисколько не наладились, а скорее наоборот. Гринблатт изменил себе, оставив свой устав на пороге чужого монастыря. Рейтинги канала падают, в программной сетке — тоска, посредственность и ни одного свежего хита, разве что «Революция*». В эти тяжелые времена и стартовал «Ганнибал».
Как и «На старт!*», это компромиссное шоу, только если ситком с Мэтью Перри — шаг навстречу массовому зрителю, то «Ганнибал», наоборот, реверанс в сторону тех, кто пристрастился к мрачным, жестким кабельным драмам. Канал заказал сериал без пилотного эпизода, как это любит делать Starz. В первом и во всех последующих сезонах, если шоу продлят, будет по 13 серий, как принято в приличных домах. Хотя это процедурал, в нем есть сквозной сюжет. Гринблатт действовал с оглядкой на свое прошлое в Showtime: позвал Фуллера, с которым работал десять лет назад. Также у «Ганнибала» есть очевидные сходства с «Декстером», начиная с названия и главных героев, которые по отдельности обладают двумя характерными чертами тихони Моргана: один умеет «разговаривать» с кровью, чтобы восстановить картину случившегося, а другой по зову сердца тайком убивает людей.
Уилл Грэм (Хью Дэнси) — психиатр от бога: ему под силу буквально вжиться в сознание маньяка и понять, что им двигало. Строго говоря, эта чрезмерная эмпатия — патология, особенно если учесть, что Уиллу не удается сойтись с нормальными людьми. Раньше Грэм работал оперативником в ФБР, но ради душевного спокойствия ушел преподавать в академии. Однако его боссу Джеку Кроуфорду (Лоуренс Фишберн) снова нужна его помощь, чтобы поймать серийного убийцу. Грэм согласился, но сильное эмоциональное напряжение его подкосило, а потому Кроуфорд связался с другим специалистом — доктором Ганнибалом Лектером (Мадс Миккельсен). Лектер с энтузиазмом взялся за дело, но его заинтересовало не столько само расследование, сколько Уилл Грэм.
Только зрителю известно, кто такой Ганнибал. Тот же прием использован в «Мотеле Бейтса*» A&E, но разница в том, что Норману Бейтсу только предстоит стать монстром, а Лектер, судя по всему, уже таков. Фуллер держит дистанцию и пока лишь намекает на звериную сущность доктора: прежде всего, любовно снятыми сценами приготовления пищи и трапез (у каждого эпизода сериала кулинарное название — тем самым весь сезон превращается в обильное пиршество). И хотя уже в третьей серии Лектер близок к разоблачению, он достаточно опытный хищник, чтобы сохранить в тайне свои гастрономические пристрастия: по словам Фуллера, к событиям «Красного дракона» — первой книги цикла Томаса Харриса — он рассчитывает приступить только через три года.
В «Ганнибале» важнее становление не героя из заглавия, а его отношений с агентом Грэмом. Лектер видит в нем что-то родственное, расценивает его как потенциального соратника — и пытается им манипулировать, пользуясь уязвимостью Грэма. Фуллер разыгрывает фрейдистскую партию, в которой Уиллу отведена пассивная роль: он в ней приз. Ганнибал делает вид, что помогает новому приятелю разобраться в чувствах, однако на самом деле толкает его в самые темные уголки его души. С другой стороны, есть голос разума, Кроуфорд, который печется о своем подчиненном и старается, чтобы тот не замкнулся в себе окончательно, — впрочем, у Джека тоже есть корыстный расчет. Но соль в том, что Кроуфорд не знает о набирающем обороты противостоянии — об этом тоже известно только зрителю.
На первый взгляд, «Ганнибал» устроен как типичная современная процедурная драма. Иногда в сериале даже попадаются традиционные для жанра монстры недели. Кому-то покажется, что это неизбежная уступка аудитории NBC, которой узнаваемая форма требуется в качестве подпорки. В ответ Фуллер замечает, что Уилл Грэм послужил прототипом всех этих надломленных следователей-самородков, что обретаются на телевидение в последние годы. Поэтому наклон «Ганнибала» в жанровую плоскость не дань традиции, а скорее обнажение ее истоков. Однако Фуллер поступает остроумнее: хотя еженедельные убийства зачастую никак не связаны между собой, переплетаются только их расследования — в них раскрываются не преступления, а агент Грэм. В этом деле тоже есть свои процедуры — психоаналитические.
Словом, «Ганнибал» — это занимательная головоломка, но в том смысле, что в сериале действительно ломается голова Уилла Грэма. Остается надеяться, что Гринблатту и его патронам в кои-то веки хватит терпения разгадать ее до конца.
// Настоящее кино