Сценарист и режиссер Александр Велединский рассказал нам о том, как проходили съемки его нового фильма «Географ глобус пропил», который в этом году принимает участие в конкурсе «Кинотавра», а также поделился мнением о том, может ли авторское кино быть коммерчески успешным.
— Александр, изначально идея заняться экранизацией Иванова была вашей или Тодоровского?
— Это была идея Валеры Тодоровского, и когда он предложил заняться этим мне, я практически не раздумывал, потому что Иванов — большой писатель. — А книгу вы до этого читали сами или с подачи Тодоровского?
— Я читал всего Иванова, кроме этой книги. Но я прочитал и ее, как только Валера предложил мне заняться постановкой экранизации. — Чем вас вдохновлял Тодоровский, когда рассказывал вам об этом произведении? Он же долгое время сам собирался его снимать.
— Да, Валера хотел это делать сам, но в какой-то момент перегорел или передумал, я не знаю, но когда он предложил это мне, то сказал: «Прочитай и скажи, как тебе». Я прочитал за день, на следующий день позвонил и сказал: «Да, я готов». — А решение об актере на главную роль было кем принято?
— Коллегиально. Мы с Валерой думали об этом, и когда он спросил: «А ты хочешь Хабенского?» — Я ответил: «Конечно, хочу, он на обложке нарисован». Имея в виду, что на суперобложке книги нарисован Хабенский. Видимо, художник уже десять лет назад представлял его в этой роли.
Константин Хабенский и Александр Велединский на съемках
— Поскольку значительна часть съемок была на натуре, на природе, какие сложности были с этим связаны? Что происходило во время съемок? Погода — вещь непредсказуемая...
— Мы отсняли весь поход за двенадцать съемочных дней, но, поскольку это было в отрыве от цивилизации, нам помогали на съемках все местные жители, все наши замечательные дети, замечательная группа... Знаете, уже прошел год со съемок, и я все эти трудности забыл, вспоминаю только хорошее. Все живы, никто у нас не убился, каскадеры наши нам помогали. Такая нормальная профессиональная работа на натуре. Я просто сейчас не могу уже вспомнить. Может быть, со временем и родятся какие-то воспоминания, более подробные. — Вот, кстати, со съемок прошел уже год. Почему такой долгий период пост-продакшна? Я знаю, что было много монтажных версий картины.
— В данный момент есть одна версия, режиссерская. На мой взгляд, чем быстрее снимаешь, тем дольше монтируешь. У меня такой закон. Кроме того, я уезжал, снимал еще одну картину, поэтому вынужден был сделать остановку в монтаже. — Двенадцать дней вы снимали на натуре, а сколько съемочных дней было в общей сложности?
— Всего было тридцать четыре дня. Я считаю, что это очень мало для такой картины. — Ваши предыдущие фильмы, по моему мнению, были, условно говоря, более камерными.
— Но этот — самый камерный из всех моих фильмов.
— Это более продюсерское кино или все-таки авторское?
— Я не знаю. Никакого давления со стороны продюсеров я не испытывал... Конечно, с Валерой в качестве продюсера мы работали еще на стадии подготовки. Валера сам замечательный режиссер и его совет всегда полезен. Он человек, заинтересованный в хорошей, качественной картине, он помогал мне со сценарием, потому что сценарий мы сильно переделали. В первую очередь, перенесли его в наше время. Избавились от многих линий, соединили каких-то персонажей, поменяли им профессии, кроме Служкина, конечно. У нас был нормальный процесс согласования. Я не представляю себе абсолютно авторский проект у нас в стране, если только ты не берешь мобильник и не снимаешь на него, или просто у тебя есть деньги и ты сам себе и продюсер, и сам автор. Но и в таком случае в тебе начнут бороться эти два начала, и в итоге ты все равно будешь вынужден выбирать чью-то сторону, так что лучше оставаться кем-то одним на своем проекте. — А, на ваш взгляд, авторское кино может быть коммерчески успешным?
— Я считаю, да. Вот, например, сериал «Бригада», который мы писали, это абсолютно авторская работа. Но при этом Лёша Сидоров снял совершенно коммерческий сериал, если можно про сериал сказать «коммерческий»... Скорее, успешный, рейтинговый, если говорить про телевизионную продукцию. В общем, примеров масса. «Крестный отец», например.
Фрагмент постера
— Возвращаясь к персонажу Хабенского: складывается ощущение, что в вине он находит истину… Какую роль в картине играет эта алкогольная история?
— «Географ глобус пропил» — это просто пословица, на самом деле. У нас фильм не про алкоголика ни в коем случае. У нас фильм про рефлексирующего интеллигента, который эту рефлексию тщательно скрывает. У нас есть сцена, она была в романе, и я ее перенес на экран, где герой Хабенского Виктор Служкин обозначает, как бы он хотел жить. Почему пьют? В России пьют не потому, что хотят истину найти. Пьют или от счастья, или от горя. Был случай… На выборе натуры плывем на лодке, мужичок нас везет, останавливается, достает бутылку водки, начинает пить. Спрашиваем: «Зачем?» — Он отвечает: «Ну посмотрите, как красиво!» Вот и всё, собственно. Какую он там истину ищет? Она вот, вокруг него, всё создано Богом, природой, а он не может удержать своих эмоций. Это уже ментальность, это уже характер, это уже почва, это уже российские дела, тут немножко другое… Роман очень русский, и, я надеюсь, фильм тоже.
— И последний вопрос: что такое, на ваш взгляд, настоящее кино?
— Вот это вы меня удивили вопросом. Что такое «настоящее кино»... Да не знаю, и всё. Не знаю. Кино ведь самое молодое искусство. У него есть дата рождения, значит, будет и дата смерти. И за эти сто с лишним лет снято очень много настоящего кино. А для вас — что такое «настоящее кино»?.. Это невозможно определить. Для меня это одно, для вас это другое... Даже для себя самого — я не понимаю, что это такое. У меня ком в горле стоит, когда я смотрю «Мой друг Иван Лапшин», и то же самое, когда я смотрю «Белое солнце пустыни». Это же абсолютно разные фильмы. Но и то, и другое, на мой взгляд, — настоящее кино.
