Режиссёр «Битвы за Севастополь» и выходящего вскоре «Черновика»Сергей Мокрицкий рассказал нам о драматургии снайперского выстрела и «правиле трёх вещей», об осмыслении 4К и необходимости освоения новых кинопрофессий, а также объяснил потаённый смысл фразы «Лев состоит из хорошо переваренной баранины».
В рамках 15-ой международной выставки оборудования, услуг и новых технологий для кино- и телепроизводства «СPS-2018» прошло немало лекций и мастер-классов на темы, так или иначе связанные с кинематографом. В числе выступавших был и Сергей Мокрицкий - известный оператор (помимо прочего он снял, например, картину «Изображая жертву»), десять лет назад переквалифицировавшийся в режиссёры - причём очень хорошего, если судить по «Битве за Севастополь» (а в мае мы сможем оценить поставленный им «Черновик»). Его мастер-класс назывался «От кадра к фильму», вашему вниманию - беглый конспект этой встречи.
Режиссёр Сергей Мокрицкий на мастер-классе в рамках 15-ой выставки «СPS-2018»
Оттолкнувшись для начала от заявленной темы, режиссёр напоминает простую последовательность величин: сперва идёт кадрик - как одна клеточка нашего организма, следующая единица - план (от режиссёрского выкрика «Начали» и до сказанного «Стоп»), потом - сцена, и лишь затем - эпизод («Многие считают, что эпизод меньше сцены, но на самом деле эпизод может состоять из нескольких сцен»). Однако далее разговор уходит уже в другом, более общем направлении.
«Теперь не снимать кино и не фотографировать нельзя, - Мокрицкий показывает собравшимся свою новую фотокамеру с функциями видеосъёмки и мгновенного фотошопа. - Как некогда в начале человек мычал, а потом возникло слово - и никто уже не будет мычать»; такая камера сегодня – «это уже целое предложение». «Впереди - новая увлекательная жизнь с этими штуками, - уверен режиссёр, призывая всех повнимательнее осмотреть саму выставку со всеми её техническими новинками. - Но она имеет свои издержки»: к чему может привести этот прогресс, применимо к кинематографу?
Вот есть теперь и 4К, и 8К - вроде бы, хорошо. Но «мы никогда не видели перхоти на пиджаках у актёров, когда снимали на плёнку». На сериале «Баязет» (Мокрицкий был на нём оператором) всем клеили бороды и клеили криво - и всё было хорошо, никто ничего на экране не замечал. Но кто у нас сможет теперь приклеить бороду так, чтобы при 4К это было незаметно?.. «А про перхоть я уже не говорю».
«Я очень люблю среду», - уже позднее говорит он: туман всё прячет. «Давай мне хоть 16К, я туманом всё собью до двух - мне больше двух не надо. Оно не надо. Оно ворует образ». Соглашаясь ещё, что 4К подойдёт для съёмки зрелищных концертов, Мокрицкий сомневается, что такое высокое разрешение так уж необходимо для кино.
Режиссёр Сергей Мокрицкий на мастер-классе в рамках 15-ой выставки «СPS-2018»
Пытаясь осмыслить, как жить с 4К, режиссёр вспоминает слова Тарковского, в своё время говорившего, что из-за технического прогресса человек попадёт в такую вилку: жизнь будет требовать от него такого же прироста духовности, нравственности, человечности. «Иначе мы будем горбатенькими - одно плечо выросло, а другое нет. Необходимо и второе плечо выращивать».
Мокрицкий приводит не самый очевидный, но всё же понятный пример: раньше его бабушка для того, чтобы напоить мужа чаем, должна была набрать хвороста, сходить за водой и т.п., то есть, совершить довольно много требующих затрат операций. Сейчас же достаточно просто включить чайник. Демонстрация любви к человеку, которому предназначен этот чай, не требует уже никаких усилий.
«Сейчас нет отмазки, чтобы не делать кино», как это было раньше. «Что вас зажимает? Какая идеология?.. Вот вам вся киностудия», - лектор вновь возвращается к своей фотокамере, и вновь повторяет: «4К требует от вас духовного порыва, знания и желания на уровне 4К». Встреча проходит в офисе Школы Александра Митты - и Мокрицкий убеждён: эта школа «даёт вам этот порыв».
«Один из последних гениев современности - Рустам Хамдамов, его фильм - всегда событие», - Мокрицкий говорит нам и про «Рабу любви», и про недавний «Мешок без дна». Когда недавно он поделился с Хамдамовым своими переживаниями по поводу «проблемы 4К», тот напомнил ему про их совместную работу над «Вокальными параллелями»: «Вы разве забыли главную мысль? Там же много раз говорят: "Лев состоит из хорошо переваренной баранины"». Так что всё, что вы будете читать, смотреть - это всё для вас та самая баранина. Если вы понадеетесь, что техника сделает за вас работу, ничего не будет - техника сама фильм не сделает. Это должны сделать вы.
Фрагмент из фильма «Вокальные параллели»
При этом Мокрицкий готов использовать современные возможности во благо художественному замыслу. Например, «можно получить безумно интересное движение камеры, чтобы снять сцену одним куском - сейчас нет никаких ограничений. Любое пространство может быть высвечено так, что мы можем работать на 360 градусов, раньше такое было невозможно (было всего два-три оператора, которые могли так сделать). Я призываю вас так работать».
О чём ещё стоит сожалеть, так это о том, что «у нас абсолютно нет культуры звуковых панорам - наши режиссёры совершенно не думают, как создать звуковой художественный образ». Звук значительнее «зримее», чем изображение, изображение более конкретно. И с этим надо работать.
Тут Мокрицкий приводит пару примеров из своей последней работы - над фантастическим «Черновиком». Сожалеет, что остановился на «Долби 5.1» - эта система «работает только в горизонтальной плоскости», и у него не вышло звуком сделать попадание камня в потолок: тут нужно уже «Долби 7.1». Но радуется, что получилось реализовать придуманную им «очень эффектную вещь»: в фильме будет момент с вращением камеры вокруг двух героев - и режиссёр попросил сделать так, чтобы и звук кружился тоже. То есть, в кадре поёт певица, это «локальный источник звука»; и когда камера кружится, звук перемещается тоже, оказываясь то спереди, то позади, то его в какой-то момент вовсе не слышно. «Мы три таких круга нарезаем - получается очень эффектно. Это один план, он не монтирован. Это звуковое решение сцены».
В следующий раз Мокрицкий вспоминает про «Черновик», когда даёт собравшейся молодёжи совет задуматься об освоении принципиально новых кинематографических профессий, которые обязательно сейчас возникнут и будут востребованы. Старые профессии, конечно, не умрут, драматурги будут нужны всегда. Но у Чаплина не было звукооператора, а операторов когда-то делали из фотографов; «Моя бабушка не знала, что такое компьютерщики - не было таких людей». «Я бы на вашем месте прикинул, что бы могло быть полезно кино».
Трейлер фильма «Черновик»
В «Черновике» есть четыре мира - режиссёр проводит аналогию со «Звёздными войнами» и «Валерианом», но отмечает, что создание придуманных миров у нас идёт очень туго: «Очень не хватает креатива». Из удачных российских примеров Мокрицкий вспоминает разве что «выдуманное фэнтези»«Шпион» с его придуманной несуществующей Москвой («Очень красивый фильм, изумительно операторский»).
Для того чтобы создавать такие миры, нужны консультанты: «Зрительское кино будет двигаться в этом направлении». Вот американцы - например, «Марвел» - создают эти миры как семечки. «Баба Яга в ступе полетала уже, - речь зашла о «Последнем богатыре», - дальше её надо развивать, придумывать что-то новое». Тут очень бы пригодился некий «анализатор русской мифологии» - который и понимает специфику кино, и владеет компьютерной графикой, и способен создавать эти образы. «Озолотитесь!» - обещает Мокрицкий, подчёркивая: «Если есть герой живой, активный - под него легко написать сценарий».
Режиссёр приводит пример своего общения с дольщиками, которые не могут уложить рельсы там, где он указал («Это невозможно!»), но и сами не предлагают никаких вариантов: «Ты предлагай, ты же режиссёр». – «Но я же говорю: отсюда – сюда». – «Это невозможно». Кинематографу нужны те, кто будет сам предлагать удачные варианты.
Ещё раз Мокрицкий упоминает 4К, когда рассказывает секрет одного удавшегося каскадёрского трюка, считавшегося почему-то самими каскадёрами «невозможным». А он просто договорился с каскадёром, как тот должен действовать, сколько шагов пройти и когда упасть, а затем, исходя из этого, поставил аналогичную задачу перед актёром, который должен был в «немца» выстрелить. Действуя по указанию режиссёра одномоментно, каскадёр и артист ко всеобщему удивлению добились требуемой синхронности: «4К иногда уступает простому человеческому общению», - подытоживает лектор.
Трейлер фильма «Битва за Севастополь»
Тут пора перейти к не менее поучительной части мастер-класса, выросшей из моего (не буду этого скрывать) вопроса про «Битву за Севастополь». Героиня Юлии Пересильд, как мы помним, снайпер; понятно, что она то и дело (как нам может запомниться) смотрит в снайперский прицел своей винтовки; как сделать так, чтобы этот её повторяющийся взгляд не был однообразным и скучным?..
Мокрицкий вопросу обрадовался, потому как над решением этой проблемы размышляет постоянно. По его словам, «все учебники, начиная с Аристотеля», учат нас следовать «правилу трёх вещей», даже на картине про витязя на распутье - три дороги: направо, налево, вперёд - не более.
Это «убогая мысль», но всё должно развиваться - и должно быть три ступеньки развития. Если муж не любит жену, то в первый раз он просто сделает ей замечание, во второй - уже ударит, а в третий – «прищучит, задушит и выбросит из окна». Нельзя три раза повторять одно и то же. В третий раз он должен обидеть её более жёстко, чем в первые два.
Три раза. Если что-то в фильме происходит более трёх раз, это уже начинает приедаться. И каждый раз ты что-то добавляешь. И у меня она стреляет три раза.
Режиссёр Сергей Мокрицкий на мастер-классе в рамках 15-ой выставки «СPS-2018»
Первый раз, когда она делает первый выстрел, она долго решается, не может нажать на курок.
Эпизод «Первая жертва» - где-то на сороковой минуте картины. Мокрицкий находит его - и подробно объясняет. «Тут я делаю макросъёмку: первый выстрел тяжёлый должен быть». «Звук как сквозь вату», - героиню контузило. К тому же режиссёр вспомнил лето в Одессе - и добавил в звуке летающих над героями мух: «Они делают атмосферу правильную».
В основе сцены - миф о Робин Гуде: необходимо дважды попасть в одну точку. Героиня стреляет не сразу: немец успевает убить того, кто стоял рядом с нею; только после того, как враг убил её товарища, она получает право выстрелить - до этого не имела. При этом сам полёт пули режиссёр называет не иначе как «бездарный компьютерный кадр».
«Само визуальное действо в отрыве от драматургии не имеет значения». «Мы помним свою первую любовь, но семнадцатую уже забываем. Исходя из личного опыта, я пытался это передать в первом выстреле».
«Второй прицел - драматургический, называется «Месть». Убили её любимого человека, и она убивает врага частями, по капельке, она наслаждается этим убийством. Как Юля это сыграла!... Вот она попадает в колено - улыбается, видите?.. И мы ползём вдоль этого страшного ружья...». (На экране Цыганов прекращает эту казнь своим «Отставить!») «Получается, что здесь уже совершенно другая ситуация относительно "снайпер - жертва"».
Фрагмент из фильма «Битва за Севастополь»
И третий раз - дуэль один на один. Последняя жертва - больше она стрелять не будет. Тут очень важно время. Дуэль - это не вышел и стрельнул, это сутки лежания неподвижно. Там такой же матёрый противник. Израненная, обескровленная героиня уже не может это выносить... Ночь начинается - я показываю время...
В этом эпизоде, к слову, звучит мелодия Евгения Гальперина, уже ставшая к тому времени одним из мотивов «Голодных игр»; особенности прав позволили композитору использовать её дважды.
«Мотыльки на свет прилетают, она слилась с природой, она как камень: даже животный мир начинает их не замечать, этих людей. Мне хотелось этих жуков, они что-то мне давали». Божья коровка на ружье: «Она уже играла до этого, сейчас она напоминает ей Лёню, как они целовались». Мокрицкий делится тут анекдотом про то, что эта настоящая божья коровка была ему настолько важна, что когда «актрисы» уползли-разлетелись, он пообещал сто долларов тому, кто её найдёт (и надо так понимать, что выплатил).
Переходя к финалу эпизода - где героиня нарисовала себе на лбу мишень и в итоге обыграла противника, - Мокрицкий выполняет некогда данное обещание: каждый раз при демонстрации этого эпизода с убитым немецким снайпером давать следующее пояснение. «Мне показалось, что он на Гитлера должен быть похож: что мелочиться. Мы искали образ этого немца, её 309-й жертвы, листали фотографии». Но уже после премьеры на студию пришло письмо - от людей, узнавших в убитом фашисте своего родственника. Оказалось, что это советский разведчик - засекреченный, как Штирлиц. Мокрицкому ничего не оставалось сделать, как извиниться, посетовав на то, что он ничего об этом не знал при работе: секретность, значит, была такова, что разведчик до сих пор в архивах числится как немец.
Но - снова к выводу: «Это три раза - больше не надо». Остальные выстрелы, напоминает режиссёр, оставлены в клипе. «Такими драматургическими ступеньками мы двигаемся».«Каждый раз, если я что-то такое снимаю - три раза необходимо показывать одно и то же, только с разными ступеньками. И тогда оно работает как образ. Ну, можно какую-то детальку показать и один раз, но лучше - три раза. Можно показать, как герой три раза ест уху: ну, ест и ест, если не об этом речь. Но если о снайпере идёт речь, тут важны отношения «снайпер – жертва». Вот это интересно».
Режиссёр Сергей Мокрицкий на мастер-классе в рамках 15-ой выставки «СPS-2018»
И под конец - финальный монолог, который, кажется, был произнесён вовсе не в финале, но и данный материал всё-таки - не дословная и последовательная запись состоявшейся встречи:
«Мне очень нравится эти приёмы выдумывать каждый день. У меня есть теория, почему. В детстве меня воспитывала бабушка, религиозная, и я с детства знал, что мы созданы по образу и подобию божьему. Что меня удивляло: Бог же должен быть совершеннее, чем я!.. Но вот я вырос и сам ответил на этот вопрос.
Мы ведь знаем несколько категорий божественного, и одно качество Господа: Бог - творец. Он как мы: мы же творим кино, зная, что будет дальше (останется герой в живых или нет). Он всё это делает, потому что он - творец. У него есть потребность творить. И если вы сюда попали - у вас это тоже есть, есть потребность творить. В этом и есть "по образу и подобию". Вот что меня с этим роднит (другой связи нет).
И в кино надо подбирать компанию людей, которые исповедуют те же принципы. Их надо собирать, поэтому приглядывайтесь: один вы эту махину не двинете - необходимо иметь плечо, которое будет рядом. Пять-шесть человек надо, чтобы вы были одного караса, одной крови, одной философии».
Режиссёр Сергей Мокрицкий на мастер-классе в рамках 15-ой выставки «СPS-2018»
