Попав в аварию где-то по дороге в Чикаго, Брэнт Такер и Шарлин Луни из отдела продаж оказываются в трактире «У конца миров», где у порога их встречает кентавр-костоправ Хирон, а все прочие собравшиеся из разных мест и времён существа коротают дни и ночи, рассказывая друг другу истории, благо выбраться отсюда всё равно нет никакой возможности, пока за окном бушует снежная буря (а вернее - «буря реальности»)...
История следует за историей; в одной истории, как в матрёшке, обнаруживается другая история, герои которой в свою очередь делятся с собеседниками третьей... Как признавался в интервью сам Гейман, «Сэндмен» - это история об историях; о природе историй», - и здесь этот принцип явлен во всей своей красоте. Конечно, филологи (или просто по-настоящему хорошо начитанные читатели) сразу угадают в этом построении отсылку к «Декамерону» Джованни Боккаччо или «Кентерберийским рассказам» Джеффри Чосера, литературным памятникам четырнадцатого века; но угадывать придётся и дальше.
«Я добавляю литературные и не только литературные отсылки, потому что чем больше вы узнаете, тем больше удовольствия получите», - сознаётся автор, и даже традиционно подробные примечания не могут в полной мере отразить всех его заимствований, цитат и сюжетных переплетений: наверняка, их много больше, чем уже найдено специалистами.
Что меня интересует - так это мифический аспект всего дела. Исчезнувшие короли, исчезнувший золотой век. Юные принцы и власти. Путешествие во тьму и по ту сторону тьмы - в миф.
Миры сгинувшие и миры утраченные.
Разворот графического романа «The Sandman. Песочный человек. Книга 8: У Конца Миров»
Замахивается Гейман и на самое святое - в главе «Золотой мальчик» пересказывая недолговечный комикс начала 1970-х в формате «Евангелия о президентских выборах». И это история, которую больше всего хочется цитировать самому: настолько она вне времени, вне географических границ.
Когда Презу было тринадцать, мать однажды потеряла его из виду в центре Стэдфаста. Несколько часов спустя мальчик нашёлся - в мэрии, где говорил с лидерами города о гражданском праве и отвечал на их вопросы с проницательностью и глубиной, поразившей старших.
Главный герой здесь – юноша по имени През: его мать была уверена, что ему суждено стать президентом США, вот и назвала сына соответствующе. В итоге его действительно избрали на этот высший пост - причём он был избран аж ... в 19 лет: закон такое уже позволял. «В день голосования явились удивительные знамения», в дальнейшем «През показал себя выдающимся лидером» - и никак не хотел соответствовать тому образу Президента, что нарисовал однажды ночью у него в комнате правящий тогда Ричард Никсон:
Что ты делаешь в Белом доме - совершенно не важно. Знаешь почему? Потому что для кретинов-избирателей ты, пока на должности, - худший президент в истории. До той минуты, когда уйдёшь. Тогда придёт черёд другого несчастного ублюдка.
Власть. Вот только за неё и стоит бороться. Забудь про деньги. Власть их тоже приносит. Забудь бегать за юбками. Когда получишь власть, юбки будут за тобой бегать.
Но у юноши были куда как более чистые устремления: «Я хочу сделать Америку такой, какой она мне казалась в детских мечтах. Страной, которая бы воодушевляла весь мир своей грёзой, торжеством жизни, свободы и стремления к счастью». И соблазны босса Смайли, бывшего «князем этого мира» (читай - сатаной), не смогли сбить его с намеченного курса...
Слушайте, у русских своих проблем полно. Они голодные и напуганные. Я думаю, нужно сперва навести порядок у себя дома.
Кстати, в этой истории Джон Белуши вовсе не умер от передозировки в тридцать три года, а спокойно дожил до старости; альтернативная реальность хороша уже одним этим.
Разворот графического романа «The Sandman. Песочный человек. Книга 8: У Конца Миров»
Тут как раз можно отметить, что, в отличие от других томов, «У Конца Миров» не балует нас кинематографическими отсылками: раз-два и обчёлся. Поэтому не оставим без внимания то, сколь самокритично оценил сам Гейман якобы недополучившийся «Рассказ Клуракана», который требовал в два-три раза больше страниц: «А я ужал бесшабашный фильм с Эрролом Флинном до пятнадцати минут - и с треском провалился».
Я расскажу вам историю. Она тоже правдива, хоть вы, может, и не поверите. Иногда я даже сам не верю, хоть я был там и видел то, что видел.
Не стесняется Гейман признаться и в другом: в том, с каким трудом достаётся ему та лёгкость, с которой проглатываются его удивительные истории – и про сон, снящийся не герою, а городу, и про царя, «который любил свою жену больше, чем саму жизнь», и про «человека, который выиграл в покер ноябрь 1937 года» (к сожалению, герой проспал этот рассказ - и здесь мы его не услышим).
Про появление из морских глубин гигантского змея. Про «пять утверждённых способов захоронения тел со всеми их вариациями» с подробным разъяснением, что представляет из себя так называемое «воздушное захоронение» («Полное исчезновение клиента, всего за несколько часов. Ни памятного надгробия, ни урны с прахом, ни гроба, ни дат жизни. Всё отдаётся птицам: плоть, лёгкие, мясо, даже кости... {...} Всё уходит в утробу неба»).
Про палача-вешателя, которого выбрали из числа осуждённых. Про то, зачем в штиль бросать в воду старые ботинки. Про то, зачем связывать мертвецам «большие пальцы на ногах красной нитью»...
Господи, хоть бы это дело становилось со временем легче. Всё время чувствую, что я вроде как заслужил право не истекать кровавым потом над каждым сценарием. {...} Каждая история начинается с того, что я пялюсь в пустой экран, пока кровь не выступает на лбу.
Но эта кровь теперь - в каждой странице. И каждая страница жива благодаря этой крови. И крови тех выдающихся художников, что превратили рассказы Геймана в шедевры не только словесности, но и изобразительного искусства.
Обложка графического романа «The Sandman. Песочный человек. Книга 8: У Конца Миров»
Есть ли в мире человек, который не грезит? Не скрывает в себе миры невообразимые?
Писать о «Сэндмене» Нила Геймана - каждый раз повторяться: это круто, это очень круто, это восхитительно. Безусловная и безупречная классика графических романов от одного из самых ярких авторов настоящего дня; даже не верится, что этой книге исполнилось уже четверть века. Вернее, не верится, что эту книгу четверть века назад написал человек, которому сейчас 57 лет - тогда, стало быть, ему было всего 32. И речь ведь о восьмом томе, который появился уже на пятом году существования этого волшебного цикла!..
Что и говорить: гений. Быть может, тогда, в девяностых, это прозвучало бы слишком громко, но сегодня это просто констатация факта.
Писать что-либо о книге «У Конца Миров» тем сложнее, что самое главное о ней сказал уже Стивен Кинг, чьим предисловием открывается настоящее издание. «Перед нами - утончённое мастерство рассказчика на уровне {...} (наверное, это самое точное сравнение) Джона Фаулза», - не скупится он на похвалу, в следующий раз замахиваясь выше: «...Рассказы ясные, как волшебные сказки, но с разрушительными подтекстами первоклассной современной литературы. {...} ...Это текст уже почти джойсовский. Или прустовский».
Итак, это умные истории, искусно сплетённые истории. К счастью для нас, это ещё и хорошие истории, маленькие чудеса повествования минимальными средствами и со внезапными поворотами сюжета.
К концу книги добираешься с чувством, что насытился настоящей едой, а не просто объелся высокохолестериновыми закусками. {...} Это прекрасные истории, и нам повезло их получить.
И это всё написано не ради красного словца и уж, конечно, не за щедрую прибавку к гонорару. Это всё - чистая правда, как, собственно, и то, о чём рассказывает нам Нил Гейман.
Разворот графического романа «The Sandman. Песочный человек. Книга 8: У Конца Миров»
Попав в аварию где-то по дороге в Чикаго, Брэнт Такер и Шарлин Луни из отдела продаж оказываются в трактире «У конца миров», где у порога их встречает кентавр-костоправ Хирон, а все прочие собравшиеся из разных мест и времён существа коротают дни и ночи, рассказывая друг другу истории, благо выбраться отсюда всё равно нет никакой возможности, пока за окном бушует снежная буря (а вернее - «буря реальности»)...
История следует за историей; в одной истории, как в матрёшке, обнаруживается другая история, герои которой в свою очередь делятся с собеседниками третьей... Как признавался в интервью сам Гейман, «Сэндмен» - это история об историях; о природе историй», - и здесь этот принцип явлен во всей своей красоте. Конечно, филологи (или просто по-настоящему хорошо начитанные читатели) сразу угадают в этом построении отсылку к «Декамерону» Джованни Боккаччо или «Кентерберийским рассказам» Джеффри Чосера, литературным памятникам четырнадцатого века; но угадывать придётся и дальше.
«Я добавляю литературные и не только литературные отсылки, потому что чем больше вы узнаете, тем больше удовольствия получите», - сознаётся автор, и даже традиционно подробные примечания не могут в полной мере отразить всех его заимствований, цитат и сюжетных переплетений: наверняка, их много больше, чем уже найдено специалистами.
Что меня интересует - так это мифический аспект всего дела. Исчезнувшие короли, исчезнувший золотой век. Юные принцы и власти. Путешествие во тьму и по ту сторону тьмы - в миф.
Миры сгинувшие и миры утраченные.
Разворот графического романа «The Sandman. Песочный человек. Книга 8: У Конца Миров»
Замахивается Гейман и на самое святое - в главе «Золотой мальчик» пересказывая недолговечный комикс начала 1970-х в формате «Евангелия о президентских выборах». И это история, которую больше всего хочется цитировать самому: настолько она вне времени, вне географических границ.
Когда Презу было тринадцать, мать однажды потеряла его из виду в центре Стэдфаста. Несколько часов спустя мальчик нашёлся - в мэрии, где говорил с лидерами города о гражданском праве и отвечал на их вопросы с проницательностью и глубиной, поразившей старших.
Главный герой здесь – юноша по имени През: его мать была уверена, что ему суждено стать президентом США, вот и назвала сына соответствующе. В итоге его действительно избрали на этот высший пост - причём он был избран аж ... в 19 лет: закон такое уже позволял. «В день голосования явились удивительные знамения», в дальнейшем «През показал себя выдающимся лидером» - и никак не хотел соответствовать тому образу Президента, что нарисовал однажды ночью у него в комнате правящий тогда Ричард Никсон:
Что ты делаешь в Белом доме - совершенно не важно. Знаешь почему? Потому что для кретинов-избирателей ты, пока на должности, - худший президент в истории. До той минуты, когда уйдёшь. Тогда придёт черёд другого несчастного ублюдка.
Власть. Вот только за неё и стоит бороться. Забудь про деньги. Власть их тоже приносит. Забудь бегать за юбками. Когда получишь власть, юбки будут за тобой бегать.
Но у юноши были куда как более чистые устремления: «Я хочу сделать Америку такой, какой она мне казалась в детских мечтах. Страной, которая бы воодушевляла весь мир своей грёзой, торжеством жизни, свободы и стремления к счастью». И соблазны босса Смайли, бывшего «князем этого мира» (читай - сатаной), не смогли сбить его с намеченного курса...
Слушайте, у русских своих проблем полно. Они голодные и напуганные. Я думаю, нужно сперва навести порядок у себя дома.
Кстати, в этой истории Джон Белуши вовсе не умер от передозировки в тридцать три года, а спокойно дожил до старости; альтернативная реальность хороша уже одним этим.
Разворот графического романа «The Sandman. Песочный человек. Книга 8: У Конца Миров»
Тут как раз можно отметить, что, в отличие от других томов, «У Конца Миров» не балует нас кинематографическими отсылками: раз-два и обчёлся. Поэтому не оставим без внимания то, сколь самокритично оценил сам Гейман якобы недополучившийся «Рассказ Клуракана», который требовал в два-три раза больше страниц: «А я ужал бесшабашный фильм с Эрролом Флинном до пятнадцати минут - и с треском провалился».
Я расскажу вам историю. Она тоже правдива, хоть вы, может, и не поверите. Иногда я даже сам не верю, хоть я был там и видел то, что видел.
Не стесняется Гейман признаться и в другом: в том, с каким трудом достаётся ему та лёгкость, с которой проглатываются его удивительные истории – и про сон, снящийся не герою, а городу, и про царя, «который любил свою жену больше, чем саму жизнь», и про «человека, который выиграл в покер ноябрь 1937 года» (к сожалению, герой проспал этот рассказ - и здесь мы его не услышим).
Про появление из морских глубин гигантского змея. Про «пять утверждённых способов захоронения тел со всеми их вариациями» с подробным разъяснением, что представляет из себя так называемое «воздушное захоронение» («Полное исчезновение клиента, всего за несколько часов. Ни памятного надгробия, ни урны с прахом, ни гроба, ни дат жизни. Всё отдаётся птицам: плоть, лёгкие, мясо, даже кости... {...} Всё уходит в утробу неба»).
Про палача-вешателя, которого выбрали из числа осуждённых. Про то, зачем в штиль бросать в воду старые ботинки. Про то, зачем связывать мертвецам «большие пальцы на ногах красной нитью»...
Господи, хоть бы это дело становилось со временем легче. Всё время чувствую, что я вроде как заслужил право не истекать кровавым потом над каждым сценарием. {...} Каждая история начинается с того, что я пялюсь в пустой экран, пока кровь не выступает на лбу.
Но эта кровь теперь - в каждой странице. И каждая страница жива благодаря этой крови. И крови тех выдающихся художников, что превратили рассказы Геймана в шедевры не только словесности, но и изобразительного искусства.
Обложка графического романа «The Sandman. Песочный человек. Книга 8: У Конца Миров»