– Между первым и вторым фильмом случилось движение #MeToo. Это отразилось как-то на сюжете сиквела?
– Мы прежде всего работали над дальнейшим развитием отношений между нашими героинями, между Эльзой и Анной. Они взрослеют: действие происходит через три года после того, как заканчивается фильм №1. И прежде всего в фильме №2 в качестве центровых опор сохранены семейные ценности, которые были актуальны и для первой картины.
– То есть вы не актуализировали историю? И здесь не будет каких-либо отсылок к текущей новостной повестке?
– Наша основная задача как создателей фильма – оставаться верными тем персонажам, что были созданы для первой ленты. Да, конечно, все мы живём в этом мире и знаем, что происходит вокруг, и так или иначе что-то в нашей деятельности отражается. Но повторюсь: самое главное для нас – это остаться верными своим героям.
– Мне как мальчику всегда было интересно узнать, почему диснеевские мультфильмы – преимущественно про девочек и для девочек?
– Не соглашусь с вами. Я считаю, что мы делаем анимационные фильмы для всех. И даже здесь – да, у нас две главные героини, две сестры, но я полагаю, что не только девочки, но и многие мальчики смогут найти в них что-то своё. У нас вообще широкий спектр героев, тут есть и животные – вспомним, например, такие ленты, как «Король лев», «Лило и Стич».
– По поводу как раз «Короля Льва»… Когда ждать игрового ремейка «Холодного сердца»?
– Ну, в этом случае мы всё-таки планируем оставаться в рамках анимации. Мне кажется, что для этой истории анимация – это как раз самое подходящее средство выражения. Но честно говоря, мы даже ещё этот фильм не доделали, чтобы задумываться о каких-либо дальнейших планах (разговор, напомню, происходил в сентябре – ММ).
– Но всё же ещё один вопрос о будущем: можно ли когда-нибудь ждать полномасштабный кроссовер со всеми диснеевскими героями или хотя бы со всеми диснеевскими принцессами? Как это уже попробовали сделать в одной из сцен второй части «Ральфа»?
– С моей точки зрения – нет. Я считаю, что Эльза и Анна останутся в своём мире, в своей вселенной, и я не вижу смысла объединять их с другими принцессами из каких-либо других вселенных.
– У нас в России есть крылатое выражение: «Сказка – ложь, да в ней намёк». Какие намёки вкладываете в свои сюжеты вы, если учесть, что в диснеевских мультфильмах почти всё время фигурируют принцы и принцессы – персонажи, как-никак, из мира политики?..
– Я бы так сказал: мы не пытаемся создать реалистичный мир, но мы создаём мир, в который можно поверить, который именно поэтому кажется публике знакомым. И вот сейчас, прежде всего, мы стараемся воссоздать тот же мир, что уже существует в первом фильме.
– Уточню свой вопрос: всё-таки принцы – это будущие короли, будущие правители своих стран. И вот в первом «Холодном сердце» один такой принц обманул доверчивую принцессу из другого государства! Можно ли сказать, что в диснееевских мультфильмах мы видим некий «курс будущего правителя»?
– Что касается Ханса из первой серии, то на мой взгляд, он просто, что называется, нехороший человек. В той истории мы немножко поиграли со стереотипными представлениями о любви с первого взгляда. Мы не хотим сказать, что её не существует или что не нужно её ожидать, но вот этим аспектом нашей истории мы как бы призываем, скажем так, критично подходить к подобного рода вопросам в реальности.
– Мой самый любимый персонаж «Холодного сердца» – это Олаф, который к тому же совершенно божественно дублирован на русский язык. Есть ли у вас какая-нибудь история об этом герое: как он создавался, как развивался?..
– Ну, над ним работала целая команда, но прежде всего, конечно, тут нужно отметить усилия Джоша Гэда, который озвучивает Олафа в оригинальной, англоязычной версии мультфильма.
Мне кажется, что суть этого героя в том, что он как ребёнок, а ведь ребёнок живёт в каждом из нас независимо от нашего возраста. Мне кажется, именно поэтому этот герой так полюбился самым разным зрителям по всему миру. Он может сказать что-нибудь смешное, совсем как ребёнок, но важно и то, что дети ведь иногда говорят правду – в том числе иногда даже и горькую, пусть и делают это случайно, легко, не задумываясь над этим. Это свойственно и Олафу, что в совокупности и делает его таким привлекательным.
– Что ещё мне всегда было интересно, так это почему на анимационном полном метре зачастую работают два режиссёра, что большая редкость в игровом кино?
– Тут несколько аспектов. На таких серьёзных длительных проектах в этом есть практическая польза: например, пока Джен продолжает дорабатывать сценарий, Крис может быть занят в отделе анимации, – и работа тем самым идёт. А если бы это был один человек, то приходилось бы ждать, пока он закончит работу над чем-то одним, чтобы перейти уже к другому; а так дело движется.
Кроме того, когда у нас есть два режиссёра, они могут не соглашаться друг с другом по каким-то моментам, и вот так в ходе дискуссии иногда даже появляется третья версия сцены. То есть сотрудничество двух режиссёров – это такой путь к истине, если угодно, путь к нахождению оптимального варианта для конкретного фильма.
