«Настоящее кино» продолжает следить за цифровыми релизами в условиях карантина. На этой неделе у зрителя появилась возможность увидеть несколько серий скандального проекта «Дау». В сети стартовал «Дау digital», мультимедийная онлайн-площадка, на которой уже сегодня можно посмотреть запрещенную в России из-за «пропаганды порнографии» «Наташу», а также минисериал «Дегенерация».
Первая публикация о «Дау» на нашем сайте датирована 2015 годом. Уже тогда — в заметке шестилетней давности о том, как фильм Ильи Хржановского лишился финансовой поддержки российского Минкульта — «Дау» характеризовался емким словосочетанием «многострадальный долгострой». Сейчас уже сложно припомнить, когда именно Хржановский анонсировал съемки своей нашумевшей биографической драмы о гениальном советском физике Ландау. Кастинг, кажется, стартовал еще в далеком 2008-м. Кино, которое никто толком не видел, долгое время продавали как самое амбициозное творение отечественного кинопрома. Отстроенный в натуральную величину институт, расположившийся на территории заброшенного харьковского стадиона, на целое десятилетие стал местом паломничества богемной тусовки и творческой элиты. На «съемки века» приезжали такие мастодонты культуры и науки, как художница Марина Абрамович, театральный классик Ромео Кастеллуччи, музыкант Брайан Ино, оперный режиссер Питер Селлерс, нобелевский лауреат Дэвид Гросс (короче говоря, кого там только не было).
«Дау» в какой-то момент перестал быть кино в изначальном своем виде: сценарий писателя Сорокина улетел в мусорную корзину, фигура Ландау ушла куда-то на второй план, сам же Хржановский, очевидно, опьяненный редкой возможностью побыть богом, принялся режиссировать не суконный байопик, а некий экспериментальный арт-проект на стыке театра импровизации и синема-верите. «Дау», как снежным ком, стремительно обрастал мрачными слухами о беспощадной эксплуатации актеров, которые в несимулированной панике сбегали со съёмочной площадки, километрами отснятой пленки и позаимствованными из кармана щедрого российского олигарха Адоньева миллионами долларов. Казалось, что вот-вот, и всех нас сейчас снесет этой громоздкой монструозной лавиной неслыханного творческого креатива. Сперва накрыло ею, разумеется, лишь тех, у кого были шенгенские визы, несколько лишних сотен евро и особо сильное желание соприкоснуться с прекрасным. Премьера арт-проекта состоялась в Париже зимой 2019 года. За стенами театров «Шатле», «Театра де ля виль» и Национального центра искусства и культуры Жоржа Помпиду развернулось многодневное концептуальное зрелище.
Из 700 часов отснятого материала было смонтировано тринадцать полнометражных картин и несколько сериалов. Для просмотра нужно было приобрести «визу», а для ее получения было необходимо заполнить специальную анкету и посидеть пару часов в какой-то смешной будке с ряженными попами и КГБшниками. «Дау», возможно, так бы и остался претенциозным аттракционом для привилегированных избранных, тем не менее, буквально на прошлой неделе стартовал долгожданный многими «Дау digital», мультимедийная онлайн-площадка, на которой уже сегодня простым смертным можно посмотреть «Наташу» и «Дегенерацию», удостоившихся в этом году конкурсной премьеры на Берлинском кинофестивале (для демонстрации фильмов в рамках «Берлинале» Хржановский планировал воссоздать копию Берлинской стены, но власти города сделать это не разрешили). О первом увидевшем свет эпизоде мегаломанского проекта, заведомо скандальной «Наташе», которой Минкульт отказался выдать прокатное удостоверение для показа в России, отечественный зритель, вероятно, уже наслышан. Это мрачный, довольно мучительный и откровенно эксплуатационный фильм, который не только разделил кинокритическое сообщество на два лагеря, но и чуть ли не довел до предынфарктного состояния посетивших берлинскую премьеру кинокритиков-феминисток.
Картина преимущественно фокусируется на трудовых буднях двух «работавших в институте» буфетчиц Ольги и Наташи. Пока выдающийся оператор Юрген Юргес внимательно следит за каждым шагом главных героинь, Хржановский создает, как бы выразиться помягче, все необходимые условия для того, чтобы те максимально раскрылись под прицелом объектива камеры. Надо признать, непрофессиональные актрисы, оказавшись в кропотливо смоделированной режиссером тоталитарной вселенной, действительно ведут в кадре себя довольно раскованно. Во многом, правда, артистическая аутентичность задействованных в кадре женщин раскрывается благодаря тому, что они обе на протяжении двух часов хронометража, не просыхая, бухают. Так, будучи навеселе, Наташа вступит в сексуальную связь с одним из ученых, что зрителю покажут весьма близко и подробно. Оля в основном будет послушно драить шваброй полы, прерываясь лишь на то, чтобы опрокинуть сто граммов или пособачиться со своей старшей коллегой. Героини, как это часто случается в реалити-шоу, вскоре друг друга возненавидят то ли из ревности, то ли из-за выстроенной иерархии власти, а может, и по причине круглосуточного похмелья.
К финалу, как все уже знают, Наташу вызовут на жестокий получасовой допрос, во время которого женщину разденут, в очередной раз напоят до беспамятства и под угрозами физической расправы вставят ей во влагалище горлышко коньячной бутылки. Камера Юргеса впервые за два часа стыдливо отвернется. Заплаканная Наташа сперва кокетливо предложит своему мучителю «сесть на что-нибудь другое», а после пытки выдаст неожиданное: «скажите, а я вам нравлюсь как женщина». «Наташа» — трансгрессивный, во всех смыслах травмирующий и, безусловно, не самый приятный на свете киноопыт. Во время просмотра фильма часто складывается ощущение, что режиссера Хржановского заботили исключительно пограничные состояния участников задуманного им эксперимента, которых он тут рассматривает, словно под микроскопом. Эмоции артистов — страх, боль, похоть, стыд, гнев — действительно неподдельные, и уровень реализма, достигаемый Хржановский не самыми этичными методами, вне всяких сомнений, способен шокировать. Однако в то же время «Наташа» вряд ли кого-то по-настоящему сможет удивить.
Пресловутая бутылка, конечно же, выступает тут позаимствованной у «Груза 200» метафорой. Мол, вот же он — покорный русский народ, как на ладони — изнасилованный не только годами затяжного яростного алкоголизма, но и деспотичным тоталитарным режимом, который из поколения в поколение использует бутылки не по назначению. После пережитого унижения Наташа, кажется, возненавидит Ольгу еще сильнее. «Дау», понятное дело, не что иное, как тюрьма, в которой нет обиженных и оскорбленных, лишь «сильные» и «слабые», агрессивно заливающие крепкими спиртными напитками развивающийся стокгольмский синдром. В шестисерийном минисериале «Дегенерация» мучителя Наташи повысят до должности директора института, в результате чего насилия во вселенной «Дау» предсказуемо станет еще больше. В одном из эпизодов, например, отбываемый нынче срок рецидивист Тесак отрежет в кадре голову живой свинье и споет под аккомпанемент друзей-нациков «С чего начинается родина». Для авторов проекта эта брутальная, кровавая и вряд ли оправданная чем-либо вакханалия, вероятно, видится очередной бьющей в лоб аналогией того, что все мы живем на мясокомбинате, пока власть и прилежащие к ней социальные институты готовят нас на забой. Мысль понятна, но едва ли оригинальна. Впереди нас ждет еще более десятка картин из цикла «Дау». Честно говоря, узнавать, в кого там еще во время съемок тыкали ножиком, и какие фильмы Балабанова режиссёр Хржановский вновь лениво процитирует в оставшихся 690 часах проекта, как-то не очень-то и хочется. Время, увы, не резиновое даже в условиях всеобщего карантина.
