Интерес к считавшемуся увядшим жанру, спровоцировала волна однотипных молодёжных триллеров, штурмовавших хит-парады в конце 90-х. Тема быстро себя исчерпала, однако студийные чиновники не могли закрыть глаза на проблеснувшую золотую жилу.
Интерес к считавшемуся увядшим жанру, спровоцировала волна однотипных молодёжных триллеров, штурмовавших хит-парады в конце 90-х. Тема быстро себя исчерпала, однако студийные чиновники не могли закрыть глаза на проблеснувшую золотую жилу. Шумный успех мрачного ужастика «Джиперс Криперс», решённого в стиле хорроров двадцатилетней давности, определил перспективное направление, чётко сформулировав вкусы современного зрителя – минимум смысла, максимум крови – главный рецепт фильмов ужасов образца 80-х.
Истосковавшаяся по ярким хоррор-иконам публика на ура возвела в пантеон славы странное существо, пробуждающееся каждые 23 года, и бороздящее просторы Америки на проржавевшем грузовичке. Популярность ленты и кассовая судьба компьютерного зомби-шутера «Обитель зла», убедили продюсеров в рентабельности реинкарнации полуистлевших тел всевозможных монстров из порядком забытых могил прошлого.
Майкл Майерс, Пинхэд, Джейсон Ворхиз на скорую руку обрели плоть в своеобразном квалификационном заезде. А пришедшая годом позже с азиатскими страшилками мода на римейки, зацепила и американское наследие жанра – практически одновременно в производство были запущены новые версии двух этапных малобюджетников – «Техасской резни бензопилой» и «Рассвета мертвецов».
А зори здесь тихие
«Рассвет» был вторым фильмом своеобразной трилогии Джорджа Ромеро о живых мертвецах. Первая картина, «Ночь живых мертвецов», хоть и не являлась первооткрывателем зомби, но была именно той лентой, что установила основные каноны повествования. Если раньше природа зомби была преимущественно мистико-фантастической – ходячими трупами выступали то жертвы обряда вуду, то космические пришельцы, а то и вовсе взвод СС («Месть зомби») – то Ромеро рассматривал инфернальную сущность мертвецов, не вдаваясь в причины их появления.
Основную ставку начинающий режиссёр сделал не на визуальные эффекты, оставив за кадром причину феномена и, лакомые для любого фильма ужасов, сцены превращения в зомби (собственно, мизерный бюджет в 114 тысяч долларов и не предполагал пиршества глаза), а сконцентрировался на психологическом аспекте сценария. Построив мини-модель современного общества, Ромеро исследовал поведенческие модели социума в экстремальных условиях.
Понадобилось ещё десять лет и шесть не слишком успешных проектов, чтобы заставить режиссёра вернуться к прославившей его теме. К тому моменту культовая слава «Ночи…» перешагнула через океан и вызвала к жизни массу подражаний. Особой плодовитостью в плане низкопробных поделок отличилась Италия, где трудился близкий друг Ромеро – Дарио Ардженто. Именно в тесном сотрудничестве с маэстро, Ромеро приступил к созданию сиквела-римейка своей дебютной работы.
Дарио Ардженто, Джордж Ромеро, Майкл Горник, Ричард Рубинштейн
Действуя по классическим законам киноиндустрии, касавшихся продолжений – ещё раз то же самое, только больше – сценарий довёл проблему зомби до общенациональных масштабов. Случайная горстка выживших в бойне людей, удерживает осаду полчищ живых мертвецов в гигантском супермаркете, являющимся своеобразным «миром в миниатюре» – замкнутое пространство мегамолла предлагает невольным пленникам все удобства гибнущей цивилизации – от продуктов питания до телевидения.
Но Ромеро не был бы собою, если бы ограничился красочным живописанием ужасов зомби. Социальный посыл ленты проглядывает в «Рассвете мертвецов» с особым цинизмом. Не приветствующий царившую в Штатах шоппинг-манию, режиссёр подчёркивает, что в супермаркет зомби тянет отнюдь не живая плоть, а ставший основным инстинкт, ведь покупки занимали главенствующее место в их оборвавшихся жизнях.
Съёмки велись в настоящем супермаркете Monroeville Moll с десяти вечера до шести утра. И хотя 13 из 143 магазинов, находившихся в молле, отказались сотрудничать, менеджеры практически всех оставшихся торговых площадок полностью доверились кинематографистам. Лишь отделение банка и ювелирный бутик настояли на присутствии охраны.
Гримом заведовал Том Савини – гений крови, чьи эффекты сыграли не последнюю роль в популярности таких лент, как «Пятница, 13е», «День мёртвых» и «Маньяк». В распоряжении маэстро была команда из восьми специалистов, которым каждый уик-энд предстояло превращать в зомби массовку численностью в триста человек. Грим был минималистичен и прост, а масса условно подразделялась на «обычных» и «специальных» зомби. Разница между ними заключалась в том, что «специальным» отводилось несколько крупных планов в картине, и проработка их облика была более глубокой. Помимо синей краски, на их тела накладывался латексный грим, имитировавший рваные раны и укусы.
Примитивность, диктуемая большим объёмом работы, приводила к тому, что в ряде сцен можно было видеть краску, стекающую с лиц статистов и открывающую натуральный цвет кожи актёров. Для тех из них, кто приходил на съёмки в гражданской одежде, Савини придумывал специальный грим. «Поскольку эти зомби были недавно убитыми людьми, я старался придать им облик жертв автомобильных катастроф, раковых больных и т.д.» – вспоминает маэстро в интервью Grand Illusions. «Один из актёров пришёл в отличном костюме, и я постарался сделать из него недавно почившего бизнесмена».
Впрочем, не забыл Савини и про себя, дважды появившись на экране – в роли зомби, сбитого грузовиком и в роли одного из байкеров. Помимо Тома, в картине засветились Джордж Ромеро (режиссёр в телевизионной студии и байкер-Санта Клаус в конце фильма), жена Ромеро – Кристина Форрест (ассистент режиссёра), племянники Савини – Донна и Майк (дети-зомби, нападающие на Питера на аэродроме) и пиротехник картины Клэйтон Хилл.
NB. В своё время даже Квентин Тарантино утверждал, что играл одного из зомби в фильме Ромеро, но позднее признался, что пустил этот слух для смеха.
Позднее Хилл вспоминал в интервью Rolling Stone: «Позвольте рассказать вам о том, что значит быть зомби. Когда тебя гримируют, ты словно погружаешься в страшную сказку. Ты ощущаешь себя настоящим живым мертвецом! Готовясь к роли, я прочитал несколько книг и прекрасно знал, что у зомби широко открытые глаза и скрюченные руки. Некоторые из нас так входили в роль, что это отражалось на их здоровье. Например, Шэрон Чекатти, игравшая медсестру, так вжилась в роль, что на следующую ночь тяжело заболела. А толстый парень, расхаживавший в купальном костюме при нуле градусов, всё время повторял – Мне не холодно, мне это нравится!»
Забавно, но статисты подошли к картине куда серьёзнее, чем её режиссёр. Ромеро намеревался изрядно позабавиться, описывая зомби, как «мёртвого генерала», «медсестру» или «кришнаита». А стараниями массовки, мертвецы вышли отнюдь не смешными. На память о съёмках каждый из них получил по доллару и футболке с надписью «Я играл зомби, и всё, что я получил за это – вот эту футболку».
Кен Фиори в роли Питера
К моменту окончания съёмок, как минимум три крупных дистрибутора были заинтересованы в прокате ленты. Это были компании Warner Bros., American International Pictures (та самая компания, что отказалась работать с «Ночью живых мертвецов» в 1968 году) и United Film Distribution. Однако M.P.A.A. присвоила картине рейтинг Х (детям до 17-ти), что практически приравнивало фильм к порнографии. Причиной столь жёсткой оценки был чрезмерный уровень насилия, непривычный для фильмов той поры.
Дэвид Эмж в роли Стивена
Купировать ленту Ромеро наотрез отказывался. «Мы чувствовали, что дополнительный монтаж в угоду M.P.A.A. уничтожит нашу картину» - комментировал решение продюсер фильма Ричард Рубинштейн в интервью Associated Press. «Во всём виновато несовершенство рейтинговой оценки – ведь в нашем фильме совсем нет секса. Нет даже поцелуев!» Но студии не спешили совершать сделку на ленту с таким рискованным рейтингом. Тогда Lorel Group приняла решение пускать перед фильмом предупреждение: «Картина не содержит сексуальных сцен, однако ряд эпизодов содержит насилие, не рекомендуемое к просмотру лицам до 17 лет».
Гэйлин Росс в роли Фран
В конце концов, дистрибуцией занялась United Film Distribution, но Ромеро был по-прежнему не доволен: «Даже рейтинг PG17 работал против нас – в Чикаго и Мэриленде мы не могли рекламировать картину по телевидению до 11 вечера. Пришло время новой рейтинговой оценки. Необходимо ввести категорию для фильмов не являющихся порнографией, но несущих долю жестокости и насилия!» Однако лишь в 1990 году был утверждён возрастной рейтинг NC-17 (лица до 17-ти лет допускаются только в сопровождении взрослых) – фактически именно то, что предлагал Ромеро ещё в 1978-м.
Скотт Рейнигер в роли Роджера
Европейская премьера картины состоялась в сентябре 1978 года. Для Италии Дарио Ардженто сделал собственную монтажную версию ленты, вырезав из неё весь чёрный юмор и наложив музыку любимого музыканта – The Goblin. Более того, фильм шёл под названием «Зомби», что внесло некоторую путаницу в дальнейшую историю кино. Так, знаменитая лента Лючио Фульчи «Зомби – пожиратели плоти» прокатывалась с неофициальным названием «Зомби 2» - заявленная итальянским сиквелом «Рассвета», а продолжение самих «Пожирателей плоти» уже официально называлось «Зомби 3». Японцы пошли ещё дальше. Не удовлетворившись видением Ромеро, в телевизионный вариант картины были вмонтированы дополнительные кадры, сообщавшие, что эпидемия зомби была вызвана падением метеорита.
До США «Рассвет мертвецов» добрался лишь в апреле 1979 и навсегда вошёл в анналы киноужаса.
Японский комикс «Рассвет мертвецов»
// Настоящее кино