Забавно, что начинать рассказ о «Трое», претендующей на звание главного кинособытия года, приходится вовсе не с античных легенд, легших в основу ленты, а с материй, весьма далёких от исторического эпика.
Часть I. Рокировка
1989 год запомнился многим картиной, намного опередившей своё время, и ставшей беспрекословным эталоном кино образца XXI века. Почти на двенадцать лет предвосхитивший лавинообразный поток кинокомиксов, «Бэтмен» Тима Бартона был первой ласточкой кино нового масштаба. Грандиозные в своей фантастичности декорации, невероятный грим и обилие суперзвёзд, вывело жанр комикса на принципиально новый уровень, поучаствовать в формировании которого ныне почитается за большую честь.
Последовавшие следом за первой удачей «Бэтмен возвращается» и «Бэтмен навсегда», спровоцировали своим успехом старт ещё нескольких амбициозных проектов. Главным среди них числился римейк «Супермена», облачиться в сине-красные одежды которого мечтал сам Николас Кейдж. Однако шли месяцы, затем годы, а проект никак не хотел двигаться с места. И тут кому-то пришла в голову замечательная идея – а почему бы, не скрестить в одной картине двух самых популярных героев ХХ века – Супермена и Бэтмена?! Тем более что на фоне тяжеловесного, и откровенно слабого «Бэтмена и Робина», эта картина потенциально способна привлечь в кинозалы вдвое большую аудиторию, обеспечив тем самым неплохие кассовые сборы.
Идея, безусловно, хороша, но потребовалось ещё несколько лет фальстартов, чтобы в начале нового тысячелетия в проект не пришёл режиссёр, способный сдвинуть махину с мёртвого места. Warner Bros., держатели прав на обоих супергероев, были несказанно обрадованы интересу Вольфганга Петерсена к продолжению сотрудничества. На памяти студийных боссов ещё был свеж успех «Идеального шторма», и перед Петерсеном была открыта любая дверь. Но, формально согласившись на постановку «Бэтмена против Супермена», в душе Петерсен радел к другому проекту, считавшемуся на тот момент куда более перспективным, нежели потерявшие расположение публики, супергерои.
Вольфганг Петерсен
Мода на кинонебосклоне меняется стремительно, и впавшие в забвение экранизации комиксов вновь оказались одним из самых рентабельных жанров, однако, на момент принятия режиссёром исторического решения, «Человек-паук» ещё не штурмовал экраны, и говорить об экспансии комиксов было рановато.
А самое время было задуматься над феноменальным успехом исторического блокбастера «Гладиатор», собравшего впечатляющий урожай кинонаград, долларов и восторженных почитателей. Прибавив к этому тот факт, что лента Скотта была первой работой о столь древней эпохе за последние 20 лет, становится вполне понятен ажиотаж, возникший вокруг ожившего жанра.
Часть II. Королевский гамбит
Сценарий, вызвавший столь сильный интерес Петерсена, был написан начинающим драматургом Дэвидом Беньоффом, имевшим за плечами два неопубликованных романа и сценарий ленты Спайка Ли «25й час». Беньофф, с детства увлечённый «Илиадой», не мог устоять от соблазна создать собственное видение знаменитой истории. Тем более что момент, выбранный им для реализации своего честолюбивого плана, был весьма благоприятен.
Руины Трои
Ни для кого не секрет, что при адаптации, любое объёмное литературное произведение претерпевает ряд упрощений. Не стала исключением и участь Гомеровской поэмы, растерявшей ряд второстепенных причинно-следственных связей и мифологический антураж. Здесь стоит сделать небольшое отступление, и пересказать вкратце перипетии античного эпика.
На последней свадьбе между смертным и богом – героем Пелеем и морской богиней Фетидой (дитём именно этого брака и становится Ахиллес) – богиня раздора бросает золотое яблоко, предназначенное «прекраснейшей». Из-за яблока ссорятся Гера, Афина и Афродита, но мудрый Зевс приказывает рассудить их спор царевичу Парису, которому каждая из богинь прочит свои дары. Парис, купленный обещанием любви самой прекрасной женщины на Земле, отдаёт яблоко Афродите.
С божьей помощью он пробуждает ответные чувства в Елене – жене спартанского царя Менелая – и увозит её в Трою. Оскорблённый Менелай созывает греческих героев, поклявшихся верой и правдой служить законному избраннику Прекрасной Елены, и выступает в поход на Трою. Предводительствует армией воинственный Агамемнон, родной брат Менелая, мечтающий покорить неприступный город. Но среди великих воинов, собравшихся под знамёнами Агамемнона, есть один, которого ведёт в бой жажда вечной славы, а отнюдь не покорность кровожадному владыке.
Это Ахиллес, отправившийся в поход со своим юным другом Патроклом. Агамемнон, раздражённый неприкрытой непокорностью Ахиллеса, похищает его рабыню – родственницу троянских царевичей Гектора и Париса, Брисеиду. Разгневанный Ахиллес собирается покинуть поле боя, но весть о смерти Патрокла, отправившегося на битву в доспехах друга, останавливает его. Движимый чувством мести, Ахиллес ведёт армаду в решающий бой к воротам Трои…
Это – основная канва событий, но помимо упомянутых действующих лиц, в битве активное участие принимают и боги, встающие то на одну, то на другую сторону. Естественно, что неподготовленному зрителю такое хитросплетение событий (притом, что мы опустили описание ряда родственных отношений) покажется чистейшей воды мыльной оперой, что никак не входило в планы Warner. На этом фоне совершенно логичным оказывается решение Беньоффа сократить сюжет, избавив его от излишних подробностей, и основное внимание уделить непосредственно военным манёврам – то есть тому, чего ждут зрители от исторического боевика.
Часть III. Ферзи и пешки
Даже беглого прочтения пересказа сюжета достаточно, чтобы понять, что центральной фигурой повествования является Ахиллес, вокруг которого, словно пешки вокруг короля, выстраиваются остальные герои. Картине был необходим яркий, сильный типаж, ставший бы центром актёрской труппы. К счастью для Warner, с самого начала работы над проектом, к нему проявлял живой интерес Брэд Питт – звезда достаточно большого уровня, чтобы вытянуть на себе многомиллионную махину, но больше ассоциируемый зрителем с образом смазливого красавчика, нежели с супергероем. «Троя» давала актёру шанс проявить себя в новом амплуа и доказать своё драматическое мастерство.
Не возникло вопросов и с исполнителем роли Париса. Кому, как не субтильному Орландо Блуму, идеально подходящему для роли избалованного царевича, было играть похитителя Елены?! Братом Париса, мужественным Гектором, стал австралиец Эрик Бана, засветившийся в «Чёрном ястребе» Ридли Скотта и исполнивший заглавную роль в «Халке» Анга Ли.
Куда больше проблем возникло у режиссёра с кандидатурой на роль Прекрасной Елены. Женщина, ради которой гибли цивилизации, должна была обладать действительно незаурядной внешностью, а потому варианты с крупными голливудскими звёздами отпадали сами собой. Беспрерывные кастинги продолжались несколько месяцев, а подходящей исполнительницы всё не было. Долгое время фавориткой числилась Клэр Форлани, игравшая с Питтом в «Знакомьтесь, Джо Блэк», но, в конце концов, была отвергнута и она.
Но не стоит забывать и о других персонажах – на различные роли пробовались Эмилио Эстевес, Майкл Кларк Данкан и Рози Бирн. Сложно сказать, на что надеялся Эстевес, но Данкан рассчитывал сыграть грозного Аякса – царя Саломеи, поднявшегося по зову Агамемнона на бой с Троей. В итоге, из них троих место в картине получила Бирн. Ей досталась Брисеида – рабыня, ставшая объектом любви Ахиллеса. В дальнейшем, к проекту присоединились Шон Бин (Одиссей), Питер О’Тул (Приам, царь Трои) и Джули Кристи (Тетис – мать Ахиллеса).
Warner заявили бюджет ленты в 140 млн., предположительный хронометраж – 2 часа 45 минут, и планируемые сроки натурных съёмок – 170 дней с начала апреля 2003 года. Снимать картину Вольфганг Петерсен собирался в Лондоне, Марокко и на Мальте. Премьеру запланировали на 21 мая 2004 года – в один день с «Миссией: невыполнима 3» Paramount и «Ван Хельсингом» Universal. Вскоре в сети появился положительный отзыв на 157-страничный сценарий Беньоффа, лишившийся, как и предполагалось, богов, и выставлявший героя Брэда Питта отрицательным героем.
Подготовительный процесс шёл свои чередом, как вдруг неожиданно грянул гром: нестабильная политическая ситуация в мире, разумеется, речь шла о назревавшей войне в Ираке, ставила под вопрос возможность проведения съёмок в Марокко – стране, находящейся в непосредственной близости от источника опасности. Представитель студии Дин Тобин поспешил выступить с заявлением, что причин для паники нет – съёмки состоятся в любом случае, при условии обеспечения личной безопасности всех членов «троянской» команды. Однако он отказался комментировать возможность переноса съёмок в более безопасное место. А тем временем источники, близкие к проекту, намекали на скорую передислокацию в Мексику.
Приближалась дата начала съёмок, а в проекте сохранялась лишь видимость стабильности – никто не знал, где будут сниматься сцены, в воздухе витала угроза забастовки специалистов по декорациям и по-прежнему отсутствовала исполнительница главной роли. В отчаянии, режиссёр и продюсеры уже начали примерять образ Елены на растиражированных звёзд – Милу Йовович, Николь Кидман, Анжелину Жоли, Кэтрин-Зету Джонс и даже Джулию Робертс. И тут на глаза Петерсену неожиданно попалось фото немецкой актрисы Дайан Крюгер, живущей в Париже. Ошеломляющая красота и невинная чистота лица, смотревшего на него с фотографии, сразили немца – Петерсен нашёл свою Елену!
// Настоящее кино
