Царство небесное | Последний крестовый поход

Эпическая лента Ридли Скотта вполне может показаться классической love story на фоне исторических событий, сделанной в расчете повторить успех «Гладиатора». Но когда Ридли Скотт задумывал «Царство Небесное», еще не был снят даже «Чужой». По собственному утверждению режиссера, идея пришла ему за четверть века до того, как Уильям Монахан, покончив со сценарием «Триполи», увлекся написанием истории Крестовых походов.

Внимание! Полную версию этой статьи вы можете прочитать в седьмом номере журнала "Настоящее кино", поступающем в продажу в понедельник, 25 апреля.

Очевидно, что не одному Ридли Скотту в те годы приходила в голову идея фильма о рыцарях в сверкающих доспехах, отправляющихся за тридевять земель к гробу Господню, ведь со времен грандиозного провала «Клеопатры» ничего масштабного снимать не решались – время блокбастеров еще не наступило. Мысль о постановке пришла Скотту в середине 70-х, но когда Арнольд Шварценеггер обратился к нему с предложением заняться постановкой «Крестового похода», режиссер отказался – предложенный вариант развития событий не вполне соответствовал тому, что действительно хотелось сделать Скотту.

20th Century Fox подписала с братьями Тони и Ридли Скоттами договор, согласно которому каждый из них должен сделать фильм для студии. Как-то старший Скотт рассказал Уильяму Монахану, с которым работал над так и неосуществленным проектом «Триполи», что давно мечтает снять кино про Крестовые походы, да сценария удачного найти не получается. С учетом того, что у Скотта уже имелась договоренность со студией, а сценарий Монахана принят в работу, нужно было ковать железо, пока горячо. Монахану потребовалось немного времени, чтобы придумать сюжет для фильма о крестоносцах, который и был предложен FOX. И вот уже в марте 2002 года студия поручила Уильяму Монахану написание сценария о Крестовом походе.

«Рыцарь был своего рода ковбоем, если сравнивать понятия с нынешней эрой, – объяснял Скотт свое стремление поставить «Царство Небесное». – Он был эталоном благородства, воплощением веры и того, что сейчас называют рыцарством, – в понимании чистых поступков. И я думаю, что мое кино именно о чистоте их поступков».

С исполнителями было не все гладко. Скотт, недавно закончивший работу над «Падением «Черного ястреба», в котором задействовал немало молодых актеров, требовал, чтобы в его новой картине роль французского рыцаря Бальяна из Ибелина играл малоизвестный актер. Он предлагал обратить внимание на австралийца Джоэла Эдгертона, наиболее заметной ролью которого на тот момент был дядюшка Оуэн Ларс в молодости во втором эпизоде «Звездных войн». В сентябре 2003 года режиссер заверял прессу, что это наиболее вероятный исполнитель на главную роль. Очевидно, на студии 20th Century Fox с этим предложением никак не могли согласиться и настаивали на более привлекательном, с точки зрения дамской аудитории, актере. В том числе была выдвинута кандидатура уже работавшего со Скоттом в «Черном ястребе» Орландо Блума. Скотт явно не пришел в восторг от этой идеи, потому что решил сделать встречное предложение – заменить Блума Полом Беттани, исполнившим незадолго до того роль доктора Стивена Мэтьюрина – вторую по важности в морской драме «Хозяин Морей: На краю земли». Но студийные боссы проявили настойчивость, и Скотт был вынужден согласиться. Судьбу Беттани разделили также замеченные на кинопробах, но, видимо, пробовавшиеся на другие роли Дэниэл Дей Льюис и Мартон Цокас.

Режиссер намеревался задействовать в картине и своего друга Рассела Кроу. Конечно, не на главную роль – возраст актера уже не соответствовал требованиям эпохи, в которой сорокалетний человек считался едва ли не отжившим свой век. Поговаривали, что он пригласит актера на роль Тиберия, но в конечном итоге эту роль сыграл Джереми Айронс.

Риск в случае с «Царством Небесным» – а именно такое название получила картина о крестоносцах, – конечно, был. История совместного проживания в относительном перемирии на территории одной страны христиан и мусульман, особенно в период разгорающейся войны на Ближнем Востоке, могла быть не вполне адекватно воспринята зрителями. Ведь то, в чем одна часть населения планеты увидела бы романтическую историю на фоне великих событий, другими (и этого исключать нельзя) могло быть понято как призыв к священной войне. Поэтому студия долгое время и не давала этому проекту зеленый свет. Пока же Ридли Скотт утверждал исполнителей на главные роли, а Монахан правил сценарий, с тем чтобы ни одна из сторон не смогла упрекнуть создателей картины в шовинизме.

Баланс был важным требованием к сценаристу и режиссеру. В щекотливой ситуации, которая оформилась в мире в последние десятилетия, фильм со столь неоднозначным религиозным подтекстом было необходимо сделать так, чтобы не спровоцировать межнациональной ненависти. Для соблюдения максимальной лояльности и сохранения исторической достоверности в процессе работы над сценарием Монахан изучал летописи, в том числе и материалы Уильяма Тирского, одного из ведущих историков того времени, бывшего канцлером Королевства Иерусалим и личным наставником короля Болдуина IV, во времена правления которого и разворачиваются события ленты. Кроме того, использовались работы неизвестного французского хроникера Лиона Ираклия и множества мусульманских писателей, таких, например, как Имад аль-Дин и Усама Ибн Мункуидх, – для того чтобы взгляд на события был более широким.

Что же касается Ридли Скотта, то он не особенно беспокоился по поводу довольно сложной политической ситуации в отношении столкновения религий. «Я вырос на фильмах Ингмара Бергмана, – говорит он. – И «Седьмая печать», и «Девичий источник» – превосходные примеры того, как о религии можно говорить безо всякого дискомфорта».

Неприятности начались сразу после старта съемочного периода. Намеченная в Испании работа оказалась под угрозой срыва. Католическая церковь Испании запретила снимать в христианском соборе Мецкита в Кордобе. Связано это было вовсе не с содержанием фильма (чего, может быть, и следовало ожидать), а с тем, что месяц, который планировалось потратить на съемки в этом соборе (то есть две сотни человек киногруппы, осветительные приборы, загородки и фальш-полы), мог нарушить размеренную жизнь прихожан. Лишь заверения Скотта, что он уложится в четыре дня, и старания мэрии города позволили продолжить работу над картиной, однако от съемочной группы требовалось организовать процесс таким образом, чтобы не нарушать заведенного в приходе распорядка дня.

Соответствовать истории в художественном произведении, безусловно, удается не всегда, но Скотт и Монахан по крайней мере попытались приблизить происходящее на экране к соответствующим событиям, имевшим место. «Я кинопроизводитель, а не документалист, – говорил Ридли Скотт в одном из интервью. – Я стараюсь придерживаться истины. А поскольку Билл Монахан когда-то был журналистом, он всегда пытается прочитать исходные документы. Но в этом есть своего рода хитрость, ведь никто действительно не может оказаться в том времени. Поэтому то, что впоследствии появится на экране, – это всего лишь догадка. Мы стремились представить обе стороны более-менее уравновешенными».

И хотя «Царство Небесное» – не более чем фантазия на историческую тему, без реальных персонажей там обойтись не могло. Вернее, участники событий, ставшие героями ленты Скотта, имеют узнаваемые черты реальных героев тех событий, а в ряде эпизодов судьбы их прототипов и вымышленных персонажей пересекаются.

Пожалуй, одним из немногих, чью судьбу пришлось переписать, стал главный герой картины – Бальян из Ибелина. Реальный Бальян был бароном, а вовсе не французским ремесленником. Его поступки восхищали Саладина, в связи с чем в битве 4 июля 1187 года у Хаттина, когда Саладин нанес сокрушительное поражение христианской армии и собственноручно (согласно некоторым источникам) казнил Рейнальда Шатильонского, он позволил прорваться через оцепление и уйти невредимым Раймонду, графу Триаполитанскому, командовавшему арьергардом, и барону Ивелину с небольшим отрядом кавалерии. Впрочем, при создании беллетристики, коей, бесспорно, является «Царство Небесное», подобные уточнения – не более чем экскурс в историю.

А ведь для молодого Орландо Блума это действительно полная приключений картина, не говоря о том, что ему впервые досталась главная роль в высокобюджетном фильме. Актер даже настаивал, чтобы во время съемок сцены в горящей кузнице ему разрешили самостоятельно исполнять свою роль, не пользуясь услугами дублера. Скотт, конечно же, не позволил актеру рисковать – его персонажу предстояло не только метаться меж горящих стен, но и самому гореть. А это совсем не то же самое, что стрелять из лука на съемках «Властелина колец».

Премьера была заявлена на 6 мая 2005 года. Сначала это касалось только территории США, прокат за рубежом предполагался с некоторой задержкой. Однако незадолго до премьеры ситуация изменилась. Лента одновременно выходит в 48 странах мира. В зависимости от того, каким будет мировой прокат картины, студийные боссы примут решение, давать или нет зеленый свет новой совместной работе Ридли Скотта и Уильяма Монахана – «Триполи».

в блог | подписаться на rss 

© COPYRIGHT 2000-2009 Настоящее кино - Главная Киноафиша страны ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ | РЕКЛАМА
Издается с 13/03/2000 :: Перепечатка материалов без уведомления и разрешения редакции возможна только при активной гиперссылке на www.FilmZ.ru
Координатор проекта Themes.ru, главный редактор on-line журнала Настоящее КИНО Александр С. Голубчиков
программирование Александр Десятник, Юрий Римский :: хостинг предоставлен провайдером Qwarta.ru
Журнал "про Настоящее кино" зарегистрирован Федеральной службой по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Свидетельство ПИ № 77-18412 от 27 сентября 2004 года.