Сенатор Ирвинг приглашает к себе пожилую журналистку, пишущую о политике, и рассказывает о новом плане военной администрации по действиям в Афганистане. Тем временем, план вовсю вступил в силу и двое новобранцев оказываются заброшенными в горы прямо в логово Талибана. Параллельно профессор политологии пытается втолковать молодому студенту-прогульщику, что в жизни важно вовремя осознать свое предназначение.«Поколение Г»
Этот фильм запросто мог бы стать театральной постановкой. Судите сами: все полтора часа герои только и делают, что разговаривают. Том Круз беседует с Мерил Стрип. Роберт Рэдфорд говорит с Эндрю Гарфилдом. И даже попавшие в Афганистан Майкл Пенья и Дерек Люк, лежа на снегу, пропитанном их собственной кровью, тоже обмениваются репликами. Сценарий Мэттью Майкла Карнахана (брата режиссера Джо Карнахана) не откроет вам глаза и не скажет ничего нового – если, конечно, вы следите за новостями и представляете примерную расстановку сил в отношениях США, Ирана, Ирака и Афганистана. Но если новости вы обходите стороной, то и на картине Рэдфорда делать нечего — скорее всего, уже первые пятнадцать минут выведут вас из себя и бормоча сквозь зубы «задолбали эти американцы со своим патриотизмом», вы покинете зал.
И будете неправы.
Роберт Рэдфорд известен своими антибушевскими настроениями. Он семь лет ничего не снимал и редко сам появлялся в кадре. Теперь Рэдфорд вернулся, но не для того, чтобы дать ответы, а чтобы озадачить зрителя, заставить его думать. Вместе с героиней Стрип, которая поначалу воодушевленно воспринимает каждое слово жизнерадостного крепыша-сенатора Ирвинга (пожалуй, лучшая роль Тома Круза после «Магнолии»), в процессе фильма вы зададитесь вопросом: а кто собственно вкладывает в умы американцев идею о неуязвимости их народа? И когда пара студентов идет на войну, чтобы стать двумя точками на изображении со спутника, вы подумаете — а зачем все это? Неужели можно действительно что-то изменить?
И тут Рэдфорд бьет козырным тузом — беседой профессора-политолога с нерадивым, но умным разгильдяем-студентом. Именно в уста молодого юноши вкладываются слова, которыми прикрывается молодое поколение. «Я не могу ничего изменить. Но я не пойду в политику, потому что там все говнюки. А я не хочу быть говнюком». И профессор-идеалист, побитый жизнью, будет терпеливо подводить парня к единственной правильной мысли — «если не мы, то кто?» Пока умные и богатые, но апатичные студенты учатся, стремясь к осуществлению американской мечты — высокооплачиваемая работа, дом, семья, машина — на войну идут ребята из малообеспеченных семей. И умирают за мечту, которая никогда им не предназначалась.
Как все-таки тяжело быть красивым актером в Голливуде. Брэду Питту пришлось уродовать себя в «12 обезьянах», Рэдфорду пришлось встать по другую сторону камеры, а вот Тому Крузу пришлось дожить до 45 лет. Только тогда зрители начали серьезно воспринимать сказанное ими с экрана. И все равно, когда Круз с хитрым прищуром сообщает репортерше-Стрип о «новом плане» администрации, чувствуешь какой-то подвох. За старательным выговором слов «миссия выполнена» (mission accomplished) бестелесными тенями встают все его итаны ханты и топ ганы: уж они-то свои задания не проваливают. Тем неприятнее осознавать вместе с героями, что не все миссии в нашем реальном мире выполнимы.
Растерянность героини Мерил Стрип в финале, пожалуй, лучше всего охарактеризует общее впечатление от фильма. Рэдфорд не манипулирует зрителем, как тот же Иньярриту в «Вавилоне», заставляющий вас смотреть на страдания Кейт Бланшетт. Он только подводит вас к мысли о выборе. А уж что там надумает зритель — продолжит ли жевать попкорн или проанализирует увиденное, чтобы не допустить дальнейших ошибок, — Рэдфорда не касается. Он, хоть и не мавр, но свое дело сделал.
// Настоящее кино