В группе стритрейсеров, устраивающих гонки по ночному Петербургу, появляется новичок Степан, бросающий вызов их предводителю Докеру. Скорость и соперничество и так сопряжены с риском, а когда Степан влюбляется в бывшую девушку Докера, их конфронтация принимает опасный оборот.«Шоссе в никуда»
Тихо и незаметно отечественный кинематограф переступил ту черту, за которой уже нет желания вести диалоги о его возрождении, возлагать надежды на блокбастеры и радоваться каждому мимолетному успеху. Сегодня родная киноиндустрия куда сильнее напоминает Болливуд с массой подпольных ремейков, неэкспортируемых актеров и средним художественным качеством, пригодным исключительно для внутрероссийского употребления. Почему и как мы оказались в этом болоте, уже не важно. Зато у доморощенных Фесенко, Шмелевых и Фоминых появилась замечательная возможность Творить и быть замеченными.
Если взяться описывать «Стритрейсеров» по идеальной голливудской формуле show me the money, то это «”Форсаж”, встречающийся с “Угнать за 60 секунд” …и прихлопнутый “Дерзкими днями”». Потому что другой фильм со столь же беспомощными и в то же время «крутянскими» диалогами — еще поискать. Временами хочется просто выключить картине звук: складывается ощущение, что за пошлым комплектом реплик скрывается не автор сценария, а песенник рифмоформ какого-нибудь Тимати. Но даже в «Дерзких днях» произносимый с чувством бред пятнадцатилетних подростков звучал правдоподобнее тусклой начитки «Стритрейсеров»: артисты и не пытались создать иллюзию голосовой игры, мысленно попивая чаек в прикуску с пастилой даже в самых динамичных сценах.
 «Форсаж», встречающийся с «Угнать за 60 секунд» …и прихлопнутый «Дерзкими днями» |  |
Теоретически, моральной компенсацией за лицедейскую фригидность должен был выступить форсаж, благо трейлер его обещал и обещал немало. Фильм и вправду неоднократно дает по газам, прилежно чередуя милицейские преследования с дрифтингом, гонками, технологичными угонами и даже танковым ралли. Любому искушенному в экшне постановщику подобное раздолье послужило бы поводом для демонстрации виртуозного владения монтажом и обращения с камерой, но неоновые «Стритрейсеры» упорно штампуют каждый проезд по единому лекалу: старт, общий план, вцепившийся в баранку пилот, общий план, финиш. Нюансы трассы, горячий асфальт, любование тюнингом и прочие приметы грамотно срежиссированной гонки подменяются скверными шутками и громким ар-эн-би.
Первый раз подобный фокус срабатывает. Но с каждым повтором усиливает глухое раздражение.
Стоит быть справедливым, без редких удач дело тоже не обошлось. Неплох по задумке прыжок через разводные мосты, красив автомобильный кульбит из кинотеатрального ролика, без дураков зажигательна эротическая сцена между Чадовым и Александровой. Однако общую невменяемость происходящего эти находки не компенсируют.
Главная загадка так и остается без ответа — почему, снимая как бы молодежное кино, на котором аудитория должна узнавать саму себя в предлагаемых обстоятельствах, режиссер Фесенко экранизирует чужие представления о дольче вита, навязанные эстетикой музыкальных каналов? Полуобнаженные блондинки, с удовольствием расстающиеся с клочками одежды, тугие связки долларовых купюр и длинные стволы бесконечно прекрасны в большом голливудском кино, но выглядят совершенно чужеродными в питерских экстерьерах. Неужели непонятно, что снимать «как у них» — совсем не означает бездумное копирование калифорнийского ритма? И что дорожка, выбранная всеми этими Фесенко и Гигинеишвили, это самое настоящее шоссе в никуда?
// Настоящее кино