Семнадцатилетняя Изабелла Свон переехала к отцу в небольшой городок, где немедленно влюбилась в загадочного одноклассника. Но парень не спешит отвечать ей взаимностью, а когда в город возвращается его давний враг, Изабелла и вовсе оказывается в опасности: объект ее страсти — самый настоящий вампир.«Старикам тут не место»
Предвидя возможную словесную атаку буйных сентиментальных дамочек, нельзя не отметить, что «Сумерки» — это самый настоящий хоррор для любого рецензента. Подобные картины не только изматывают морально, впридачу они настоятельно требуют считаться с придирчивой до критики целевой аудиторией. Что ж, девочкам-идеалисткам, кино, безусловно, должно понравиться. В кинотеатрах, кстати, девочки эти выглядят крайне скооперировано, прям как секта: совершенно точно знают в какой момент нужно нервно хихикать, а в какой — восхищенно умиляться. Остальным придется терпеливо дожидаться финала, недоуменно гадая, в чем же состоит их личная непросвещенность. Собственно, раз уж пошло про девочек…
Причина их странного поведения, в общем-то, понятна. Модная писательница Стефани Майер, несмотря на свою неожиданную причастность к сообществу мормонов, сумела вывести формулу идеального подросткового чтива. Ее «Сумерки» — не столь вампирская элегия в классическом понимании, сколь некий подвид «целомудренного порно» для школьников, в котором акценты генитальные смещены многостраничными созерцаниями мужской красоты выше пояса. Как результат, выходит сомнительная литературная пошлость, где на каждой странице кровь пытаются незамысловато рифмовать с любовью. Впрочем, продается подобная ересь настолько рекордными тиражами, что беллетристке Майер приходиться клепать примерно по одному сиквелу в год.
На самом деле, в любом дерьме непременно должно что-то быть, ибо миллион мух просто-напросто не может ошибаться. Подтвердить данный афоризм довелось Кэтрин Хардвик, что по идее казалось более чем многообещающей затеей. От режиссера, дебютировавшего пронзительной подростковой драмой «Тринадцать», в которой юные создания трогательно резали себе запястья и бунтовали от всеобщего непонимания, еще до просмотра ждешь как минимум подвоха. Как максимум — реалистичной драмы о потере девственности в фэнтазийном антураже.
К сожалению, надежды не оправдались. Оказалось, что единственная сила, движущая этот престранный фильм — искреннее желание угодить оголтелым фанаткам. Сюжет дотошно следует роману: открыточные персонажи, которые уже наверняка канонизированы на обложках школьных дневников, выписываются так, словно не за горами целый сериал по мотивам майерской прозы. Работая с избитым материалом, Хардвик забывает про должную эстетику и акцентирует свое внимание лишь на любовных перипетиях. В итоге, мелодраматические диалоги между героями зачастую прерываются многозначительными паузами, что вытягивает хронометраж ленты в непросительно изнуряющие два часа времени.
Плачевную ситуацию скрашивает лишь беспроигрышный кастинг. Кристен Стюарт, понимая всю ответственность своей роли, старается больше всех, и как результат выходит эдакая шекспировская Джульетта, затерявшаяся в декорациях студенческой постановки. Порой девушка неловко тушуется, не совсем понимая, что именно ей нужно сыграть. Впрочем, актрисе очень многое прощаешь за выразительные глаза и красоту, которую она тщательно пытается завуалировать. Аналогичная ситуация с Робертом Паттинсоном — андрогинный и в какой-то степени харизматичный юноша весьма проникновенно смотрит в камеру и на объект своего плотоядного желания, но раскрывается как актер ровно настолько, насколько это может позволить образ вампира поколения MTV.
Подводя итоги, нельзя не заметить, что подобное кино мог снять достойно только один режиссер, а именно — Ренни Харлин. На схожую тематику у него совсем недавно была «Сделка с Дьяволом» — работа дебильно-восторженная по интонации повествования, но подчас завораживающая формой и высокой планкой качества. Что касаемо Хардвик, она несказанно разочаровала. Причем даже не столь своим стремлением к бескомпромиссной трогательности и простоте, сколь возмутительным пренебрежением построения достойной композиции кадра.
Разумеется, глупо требовать визионерства от человека, который на полном серьезе снимает картину о любви между неполовозрелой школьницей и столетним вампиром (неожиданная, кстати перверсия для формата детского кино). Помнится, за вампирскую мелодраму «Голод», критики в свое время назвали Тони Скотта «очередным рекламным выскочкой, неспособным работать в рамках киноформата». Честно говоря, по-моему, так оно и есть, но за графомана Скотта переживать не приходится, учитывая его практически ежегодную реабилитацию в глазах окружающих. А вот что теперь случится с Кэтрин Хардвик, у которой контракт на продолжение «Сумерек», и представить страшно.
// Настоящее кино