Мортимер «Мо» Фольхарт и его двенадцатилетняя дочь Мегги обожают книги. Но кроме этой общей страсти они еще и обладают удивительным даром — оживлять героев со страниц прочтенных ими вслух романов. Но не все так просто, ведь когда герой из книги оживает, его место на страницах должен занять настоящий человек.«Сказки на ночь»
Корнелия Функе, будучи «самой влиятельной немкой в мире» по мнению авторитетного Times, удружила Голливуду удивительным как по форме, так и по содержанию произведением. Написанный ею роман — это практически готовый сценарий для Дэвида Линча, если бы тот снимал не высокохудожественные абстракции, а, к примеру, фэнтези для детей дошкольного возраста. По сюжету «Чернильного сердца» персонажи из плохой книжки материализуются и проникают в тусклую реальность; живые же люди наоборот — попадают в вымышленное измерение, в котором судьба каждого предначертана автором-создателем. Функе настойчиво влюбляет своих юных читателей в обычные книги, которые, как и синяя шкатулка из «Малхолланд Драйв», порой являются не столь источником обыденных знаний, сколь самой настоящей точкой соприкосновения двух миров.
И есть в этой пропаганде культуры чтения нечто действительно трогающее, осмысленное и захватывающее — все то, что адаптировать на кинематографический язык могут лишь единицы. Жаль, но к их числу режиссер Иэн Софтли не принадлежит никоим образом. Наверное, с подобной задачей он не смог бы справиться по определению: Софтли слишком интеллигентен, слишком сосредоточен на актерских перфомансах и слишком аскетичен для того, чтобы играться в интеллектуально-просветительные шарады со зрителем, который заведомо младше его. Впрочем, самая главная беда его картины, скорее в том, что он не следует самому главному правилу — для детей надо работать так же, как и для взрослых, даже лучше.
Получившаяся экранизация, несмотря на внушительный список сказочных актерских имен, производит впечатление именно халтурки; очередного безделушечного продукта для семейного просмотра, способного присмирить хотя бы на пару часов особенно разбалованных и шумных. Из реально изумительного в ленте лишь статная и аристократичная Хеллен Миррен, которая одинаково хороша как на мотоцикле в прологе, так и верхом на единороге в финале. Из постмодернистских шуток — Дженнифер Коннели, появляющаяся на мгновение в крохотной роли невесты героя Пола Беттани; красивая актриса Сиенна Гиллори, играющая невротичную клиническую дурочку; и колоритный злодей в исполнении Энди Серкиса, ежеминутно напоминающего о своем прошлом амплуа, посредством ритмичного повторения по слогам фразы: «Моя прелесть».
Что же касается всего остального, зацепиться хоть глазом за что-нибудь не представится никакой возможности. Стилистика картины напоминает гротескные телесериалы для школьников — аналогично-скудный арсенал выразительных художественных средств, затянутая экспозиция, топорные диалоги, кустарные декорации и, как следствие, полное отсутствие зрительского интереса к действу. Временами возникает ощущение, что тебя нагло обманули, ибо вместо фантазии — скука и сплошные клише.
Однако обидно в данном случае лишь за тех, кому и была адресована эта серая заунывность. Вряд ли осведомленные родители будут объяснять своим чадам, что актер, играющий Пыльнорука, действительно женат на тетеньке, которую играет Конелли — и это смешно. Подобное чувство юмора от Софтли — не что иное, как оправдание перед скучающими взрослыми. Другой вопрос: как же объяснить детям, почему дядя-режиссер так заурядно рассказывает заявленную сказку? А на него, как не странно, ответит Корнелия Функе — писательница очевидно талантливая, более тонкая и странная ровно настолько, насколько вообще может быть странной писательница, которая при написании своей небылицы всерьез думает об образе актера Брендана Фрэйзера. Ответит, скорее всего, голосом персонажа Хеленн Миррен, верно подметившей где-то во второй половине фильма, что ей по душе исключительно те истории, у которых есть причина оставаться лишь на страницах книги.
// Настоящее кино