Голливуд, 1927 год. Звезда немого кино Джордж Валентайн и слышать не хочет о микрофонах на съемочной площадке. А безнадежно влюбленная в Валентайна статистка Пеппи Миллер стремительно набирает популярность. Только любовь поможет героям обрести счастье.
«Немое кино»
История главного героя «Артиста» сильно походит на судьбу Нормы Дезмонд из «Бульвара Сансет». В центре внимания — Джордж Валентайн, некогда популярный актер, чья звезда закатилась из-за того, что наступила эпоха нового звукового кинематографа: Валентайн оказывается никому не нужным, кроме преданного водителя и маленькой собачонки (надо заметить, играющей тут внушительную роль). Увлекательно рассказывая о переменах, заставших артиста врасплох, европейский режиссер Мишель Азанавичус в каждом кадре признается в своей любви к Голливуду. И тот, кажется, готов ответить ему в этом году взаимностью — картине малоизвестного французского комедиографа буквально через пару недель вручат вполне заслуженный «Оскар». Триумф скромного монохромного фильма неизбежен. И не потому, что все остальные номинанты вышли на порядок слабее. Просто академики, судя по всему, понимают: проигнорировать «Артиста» — значит расписаться в своей нелюбви к кино. Азанавичус действительно снял непреднамеренный шедевр, донельзя аккуратную стилизацию под немой кинематограф, который с подачи автора если и не обрел голос, то уж точно зазвучал, как никогда ранее.
Сравнить картину, как ни странно, хочется не с теми работами, что ее инспирировали, а почему-то с «Аватаром», в эпоху которого Азанавичус и Ко выступают отважными диверсантами. «Артист», понятное дело, черпает силы не в излишествах, а в жанровом аскетизме, но сути это не меняет. Ведь фильмы, которым на роду написано стоять на разных полках, демонстрируют одно и то же — невиданной красоты и щедрости аттракцион, прекрасный параллельный мир, куда плюхаешься с головой, выныривая лишь в тот момент, когда по экрану уже бегут финальные титры. Разумеется, пасть жертвой очарования «Артиста» призван не только Голливуд. Нужно быть совсем уж занудой, чтобы устоять под напором фильма, которому в кои-то веки не нужны слова, чтобы рассказать одну из самых захватывающих киноисторий этого года. И да, умом ты вроде понимаешь, что ничего выдающегося в этой работе нет, что немое кино никуда от нас не уходило, что Дюжарден вначале многовато кривляется, что Азанавичус не такой хороший режиссер, каким его хотят представить братья Вайнштейны (тут впору вспомнить о гениальном Гае Мэддине, тоже изобретающем с каждой своей новой картиной «машину времени»). Тем не менее «Артист» — это, пожалуй, тот самый случай, когда ум совершенно ни при чем. В этот фильм ты влюбляешься сердцем. В 2012-м оно и у зрителя, и у академиков — одно на всех. Ему, как говорят в таких случаях, не прикажешь.
