Конец 1960-х; успешный журналист Уорд расследует дерзкое убийство влиятельного шерифа-расиста в маленьком южном городке. Его цель — освободить несправедливо осужденного и заодно сделать вместе с коллегой из Лондона сенсационный материал. Журналистам помогает юный разносчик газет Джек — родной брат Уорда, и невероятно сексапильная блондинка Шарлотта: она влюбилась по переписке в того самого заключенного из камеры смертников. Каждому из героев есть что скрывать и чего бояться — но раскаленный воздух Юга пробуждает самые темные и горячие желания…
«Pulp Fiction»
Предыдущему фильму Ли Дэниелса — во всех смыслах неприятной драме про черную толстуху — пару лет назад довольно активно рукоплескали на церемонии вручения «Оскаров». Сделанному в разы тоньше «Газетчику» подобная слава не грозит — в чем, безусловно, есть некоторая доля лицемерия. Обе картины, в общем-то, основываются на одном и том же приеме. Дэниелс полтора часа дубасит тебя по голове, призывая смотреть вглубь, не обращая внимания на откровенно дрянную внешнюю оболочку, которая к финалу должна покорно отшелушиться и потерять всякое значение. С фильмом про бегемотиху, оказавшуюся сокровищем, прием сработал безоговорочно, судя по всему, оттого, что интеллигентный американский зритель больше всего на свете боится прослыть расистом. Стоило же Дэниелсу завести свою любимую пластинку, задвинув при этом негров на второй план, как от этого же самого зрителя вдруг хором понеслось: профанация, эксплуатация, да как он смеет, давайте дружно плюнем в экран!
Разумеется, пропитанный кровью, потом, спермой и прочими телесными жидкостями «Газетчик» в отличие от «Сокровища» не создан для того, чтобы ему устраивали стоячую овацию. Будучи самозабвенной игрой в pulp, фильм призван вгонять зрителя в краску, заставлять его отворачиваться и стыдливо тупить глаза в пол. Зак Эфрон на главную роль? Получите, распишитесь. Бонусом — невероятные трусы, в которых актер будет щеголять львиную долю хронометража. Сорокапятилетняя лауреатка «Оскара» в образе сентиментальной шалавы с десятисантиметровыми ресницами и белобрысым шиньоном на голове? Так вот же — Николь Кидман, которая в одной из сцен занимается дистанционным оральным сексом с Кьюсаком, а в другой — спасает диснеесвскую звезду от ожогов, мочеиспускаясь ей на лицо. О судьбе героя Мэтью МакКонахи, наверное, будет уместнее промолчать. Отметим лишь то, что с дамским любимчиком на экране подобного еще не случалось. В этот момент, собственно, Дэниелс как раз таки и пробивает окончательно все твои защиты, которые уже нет сил выстраивать, и отправляет тебя в нокаут. В состоянии близком к обморочному, ошарашенный нежданным хуком ты, как ни странно, начинаешь действительно видеть чуть больше. И кроткую улыбку Мэйси Грей, и потухший взгляд наконец-то смывшей макияж Кидман, и глубокие шрамы МакКонахи, и несвойственный для бульварной книжонки в мягкой обложке финал, когда самым страшным для героев картины наказанием становится исполнение их же желаний.
