Компания хулиганов ночью вламывается в особняк в богатом пригороде Дублина. Вторжение быстро перерастает в безумный шабаш, в процессе которого происходят самые неожиданные открытия, выявляются самые странные и запретные тайны.
«Детки»
Среди засилья мюзиклов, отечественных комедий и детских мультиков, что разлились традиционной предновогодней патокой по кинотеатральной афише, «Кукольный дом» за авторством Кирстен Шеридан (многие нежно любят ее за «Дискосвиней») стоит практически особняком. В мертвый каникулярный период присутствие в графике премьер картины, сочетающей в себе подростковый секс, наркотики и рок-н-ролл, не радовать не может априори. Огорчиться, к сожалению, тоже есть от чего. В центре сюжета этой удостоенной специального упоминания жюри Берлинского кинофестиваля драмы — компания малосимпатичных гопников, которые вламываются темной ночью в богатый особняк. Упившись в хлам, детки методично переворачивают дом верх дном. Спустя какое-то время веселье омрачается тем, что герои обнаруживают на полках фотографии соучастницы преступления, кроткой именинницы, по чьей инициативе и был совершен взлом. Причины столь парадоксального поведения девушки, неожиданно оказавшейся дочерью владельцев дома, — загадка не только для зрителя, но и для малолетних подельников героини. Ответы последуют спустя 90 минут — к финалу, когда солнечный свет заструится из окон, а в дверном проеме замаячат изумленные лица вернувшихся домой родителей.
Придуманный сценаристами финальный твист выглядит занятным, но не более. Когда по экрану поползут титры, ты недоуменно пожимаешь плечами и равнодушно пятишься к выходу. Возможно, реакция была бы другой, потрудись Шеридан сделать из кучки архетипов живых людей. Режиссеру не до них. Этот красивенький, образный и демонстративно малахольный фильм не про людей совсем, скорее про саму Шеридан, пытающуюся в противовес традиционным киноработам своего отца снять что-то радикально новое. В том, что получилось, пресловутого «нового» кот наплакал. В сущности, «Кукольный дом» — заурядный вербатим, зафиксированный на пленку. Проектор то и дело выводит на разрисованные стены особняка лица хороших молодых артистов, поочередно читающих на камеру свои исповедальные монологи. За кадром в это время звучит звонкий, хотя и излишне прямолинейный саундтрек (пожалуй, лучший момент фильма — сочно снятая пьянка под Райана Гослинга, напевающего абсолютный хит с повторяющимся вновь и вновь «oh, you're gonna lose your soul tonight»). Под занавес подростки присобачивают с помощью клея диван к потолку и украшают стены высокохудожественным граффити. В общем-то, понятно, ради чего все это делается: вандализм как акт современного искусства, деструкция как новое начало, взросление как мир, который переворачивается для подростка с ног на голову. Шеридан бы куратора найти хорошего, галерею открыть. В рамках киноискусства эта отважная женщина сегодня, как и десять лет назад, выглядит автором вычурным, но, увы, не оригинальным ни разу.
