Теперь Михаэль Ханеке ведёт наблюдение за европейскими буржуа в Periscope: любви нет, счастья нет, но всё будет хорошо, если интернет не отключат.
Еве почти тринадцать, и она только что подмешала нервозной матери лишних антидепрессантов. Как итог - ей приходится влиться в семью живущего в новом браке отца, где никто, конечно, не подозревает, какие черти водятся в этой тихой девчушке.
Трейлер фильма «Хэппи-энд»
«Хэппи-энд» был бы совершенно обычным фильмом, будь он фильмом совершенно обычного режиссёра. Тогда это кино наверняка бы хвалили: распад семьи, распад Европы, беженцы, насилие, куда катится мир.
Это ровное, слегка меланхоличное и лишённое сильных эмоциональных всплесков произведение, в котором самый главный ужас (девочка убивает собственную мать) проговаривается как будто бы вполголоса, ещё в прологе, без какого-либо душещипательного акцента. По этому поводу нет ни рефлексии, ни дум, ни переживаний; никто из героев про это не знает и никому из них это не интересно.
Будь это картина какого-нибудь, допустим, дебютанта, ему бы не без восторгов и не без радости (вот она, молодая европейская кровь!) прочили титул, например, «нового Ханеке». И это было бы совсем даже неплохо, потому как Ханеке - определённо не худший образец для подражания.
Беда в том, что «Хэппи-энд» - это и есть фильм Михаэля Ханеке, 75-летнего мэтра, давнишнего каннского любимца, одного из крупнейших режиссёров нашего времени. А потому к нему, соответственно, совершенно иные и требования, и претензии: ведь все привыкли ждать от Ханеке только шедевров. Зная, кто стоит здесь по ту сторону камеры, зритель «вправе» рассчитывать на нечто эдакое - на ощущения, подобные тем, что великий мастер в полной мере предоставлял желающим в своих прошлых картинах (не лишним будет напомнить тут про наш материал «Волчье время по Михаэлю Ханеке»).
Не получив ожидаемого, многие могут расстроиться, решив, будто им чего-то «недодали». Поэтому нередки на этот фильм далеко нелестные отзывы - вплоть до того, что это «худшая его картина». Относиться к подобного рода комментариям следует, конечно, с известным недоверием, но нельзя не согласиться, что из общего ряда ханековских лент «Хэппи-энд» определённо выделяется - и да, вроде бы не в лучшую сторону.
Фрагмент из фильма «Хэппи-энд»
И это проблема многих именитых режиссёров - особенно таких, что два раза подряд выиграли в Каннах, перед этим насобирав там массу других важных призов, а под конец отхватив ещё и «Оскар». Им «не позволено» теперь снимать «пустячки» - вернее, не все соглашаются с тем, что можно им иногда позволить снять нечто необязательно феноменальное. Ситуация усугубляется возрастом Ханеке, который максимального пика признания достиг уже на восьмом десятке: сколько б картин он ещё не выпустил, в каждой из них волей-неволей будут искать его «творческое завещание». Выбирая название для данной своей ленты, автор наверняка иронизировал именно над этим.
А ещё до этого он шутил, что собирается снимать фильм об интернете - и разве нет?.. «Хэппи-энд», конечно, не только об этом, но и об этом тоже. Фильм начинается и заканчивается айфонными записями для условного перископа. Это послания одновременно и для всех, и для никого: несмотря на то, что Ева признаётся в них в убийстве, ни родственники, ни полиция этих свидетельств не замечают - вероятно, они слишком стары, чтобы следить за новыми веяниями и молодёжными увлечениями (ну кто кроме тринадцатилетних смотрит ищущих хайпа видеоблогеров?..).
Хотя отец девочки и ведёт необыкновенно откровенную и страстную переписку в условном фейсбуке (к слову, тут нельзя не заметить некоторых перекличек с вышедшим годом ранее «Персональным покупателем»Оливье Ассайаса). Но получая от любовницы горячие эротические послания («Не скрывай от меня свои сексуальные наклонности, даже самые тёмные. Пользуйся мной»), он и не подозревает, как легко всё это может быть прочитано кем-то другим, если забыть защитить ноутбук надёжным паролем.
Фрагмент из фильма «Хэппи-энд»
Старикам остаются навечно запечатлевшие их истлевающие жизни статичные фотоальбомы. Эпизод, когда дед показывает Еве бабушкины снимки, признаваясь, что задушил супругу - и не жалеет об этом, - единственное, что связывает «Хэппи-энд» с «Любовью». Что тоже символично: раньше фотоальбомы хранили действительно отголоски любви - потому как кому нужно было печатать на память доказательства ненависти?.. Возможности цифрового мира куда шире - и современные веб-страницы вмещают в себя куда большую гамму чувств: интернет, как известно, живёт далеко не только одной лишь любовью.
Это влияние глобальной сети на подлинную человеческую жизнь и подчёркивает в своём фильме Ханеке: любви здесь нет и, вероятно, больше не будет.
Похожая история - и с насилием, которое всегда было одной из важнейших тем в лентах Ханеке. Тот же дед рассказывает внучке, что однажды увидел, как хищница буквально разорвала слабую птичку, резюмируя: когда видишь подобное по телевизору - это кажется нормальным, но в реальности - руки дрожат. Заменить телевизор на интернет - и понятно, почему Ева вообще не раскаивается в содеянном: смерть сперва хомячка, а потом и матери она видела через экран айфона, словно бы не снимая своё видео, а смотря чужое.
Это отстранение - вполне в духе былых картин выдающегося австрийца, поэтому никак нельзя сказать, что в «Хэппи-энде» он отошёл от собственных заветов. Вовсе нет: Ханеке и здесь продолжает развивать свои давние идеи, просто, быть может, подкармливаемому интернетом зрителю всё сложнее их теперь считывать.
Фрагмент из фильма «Хэппи-энд»
Не хочется заканчивать этот обзор штампованными фразами про то, что Ханеке «выносит приговор современному обществу», обличая его пагубные явления и общее несовершенство. Не меньшим штампом будут слова и про зеркало, которое режиссёр вновь ставит перед нами (хотя, конечно, не столько перед нами, сколько перед европейским зрителем: с российским темпераментом этот автор определённо не совпадает).
Его фильм - это просто очередной взгляд на жизнь, взгляд через Periscope; для одних героев эта жизнь уже заканчивается, для других - только начинается. Когда уже Ева через семьдесят лет будет отмечать своё 85-летие, вокруг будет совершенно иной мир; но вот какой - во многом зависит не от нас, а именно от неё.
