Две актрисы, два писателя, любовь и надежды; американская экранизация Чехова (неплохая).
На берегу «колдовского озера» сталкиваются в житейских противоречиях две творческие пары: прославленная актриса состоит в отношениях со знаменитым писателем, а начинающий драматург (её сын) влюблён в соседскую девушку, только мечтающую поступать на сцену…
Начнём с самого главного. Иностранные экранизации русской классики всегда оказываются под пристальным вниманием отечественной критики, но в данном случае чеховская пьеса изгажена вовсе не возомнившими о себе чёрт знает что заокеанскими вандалами, а нашими же соотечественниками, подготовившими картину к прокату. Причём испортили они её так, что остаётся только недоумевать: зачем вообще тогда выпускать этот не претендующий на кассу, но в любом случае важный для нашей культуры фильм (Сирша Ронан в роли Нины Заречной! блин, да я мечтал это увидеть!), если относишься к нему даже без тени должного почтения?..
Тут две беды. Самая очевидная – неудачный закадровый перевод с невыверенным звуком: голоса наслаиваются, вызывая ощущение дискомфорта, с которым порой приходится мириться на «пиратке», но которое вряд ли стоит приветствовать на «лицензии» (так что субтитры тут определённо были бы лучше).
Однако те, кто сталкивается с «Чайкой» не в первый раз, даже так услышат совершенно нелепейшие ошибки по тексту, будто чеховскую пьесу переводили с английского, не удосужившись взять в руки томик самого Чехова. «Ангел тишины пролетел» вместо «Тихий ангел пролетел» - это вот как?!?... «Вы спрашиваете меня о людях, которые играли ещё до потопа», - говорит Аркадина вместо «Вы всё спрашиваете про каких-то допотопных», а Маша просит присылать ей новые книги с подписью: «Маше, которая не имеет понятия, где её место и что она делает на этой земле» (у Антона Павловича иначе: «Марье, родства не помнящей, неизвестно для чего живущей на этом свете»). Закон о СМИ не позволяет мне тут выругаться, хотя очень бы хотелось; ну зачем так было делать?.. И где, кстати, Министерство культуры, которое вечно занимается какой-то ерундой, воюя с ветряными мельницами, когда вот именно здесь – то, что требует бережной защиты?.. И не от американцев, что самое обидное, а от своих же!..
На этом фоне – что спрашивать с самих создателей фильма?.. Тем более что они-то, по счастью, обошлись с классикой по меньшей мере со всей почтительностью: тут нет непозволительных вольностей и напрочь отсутствует так называемая «клюква» (ну не относить же к таковой исполнение всемирного хита «Очи чёрные» на английском: да, фантазии в этом немного, но спето ведь от чистого сердца). Ну а то что Маша пьёт – так она и у Чехова пьёт, а что Ирина Николаевна не расстаётся с шампанским – так кто ей запретит?..
Аркадину здесь даже сделали более серьёзной актрисой, чем её, как правило, принято представлять у нас: слова сына о «жалких, бездарных пьесах» отдают откровенной завистью к Антигоне, леди Макбет и героиням Мольера, а к развязке звезда приезжает вовсе не из Харькова, окрылённая устроенной студентами овацией, а прямиком из Императорского театра, где ей рукоплескала, надо полагать, отборная московская знать (подозреваю, тут не обошлось без вмешательства Аннетт Бенинг, которая, очевидно, была настроена повторить успех своей Джулии Ламберт).
Обойдясь без каких-либо принципиальных проколов (театр теней на месте «новых форм» Константина даже заслуживает похвалы), режиссёр подчас лажает с мелочами. Та же Маша в финале одной сцены выходит из дома – а в следующем же эпизоде, буквально через склейку, опять находится в комнате; или вот Константин играет у себя что-то пронзительное – а она (опять же) ищет его в это время в саду, будто громкой музыки совершенно не слышит. Но этого можно даже не заметить; куда важнее то, что монолог Аркадиной о моложавости разбит для чего-то на несколько сцен. Таким образом (это самый явный пример) постановщик создаёт суету там, где её быть не должно – хотя даже это можно понять и простить, если учесть, что он вынужден втискивать театральную пьесу минимум часа на три в экранные полтора.
И не его, наверное, вина в том, что разговор жаждущей славы Заречной со слегка уставшим от своей известности Тригориным со стороны зрительного зала выглядит немножечко странно – потому как Сирша Ронан, так уж вышло, раз в сто знаменитее Кори Столла: пусть на его счету «Штамм», «Карточный домик» и «Человек-Муравей», но сюда бы всё же кого-нибудь более звёздного!..
Хотя для рекламы, надо отметить, тут очень даже выгодный актёрский ансамбль: с Аннетт Бенинг параллельно идёт «Капитан Марвел», Элизабет Мосс оседлала волну с «Рассказами служанки», у Гленна Флешлера (Шамраев) хорошая партия в «Миллиардах», а Билли Хоул (Треплев) уже выступал с Сиршей в дуэте в фильме «На берегу» и особо запомнился по «Королю вне закона»…
То, что все они отдали должное и нашему Чехову с его бессмертной «Чайкой» - надо думать, неоспоримое свидетельство неувядающей силы русского слова и даже в какой-то мере очередная победа именно что российского искусства. И как жаль (вынужден под конец вновь вернуться к тому, с чего начал), что все их старания дошли до нас в изувеченном виде!.. Подойди прокатчик к фильму с большей бережностью – и само кино, быть может, воспринималось бы иначе.
