Тени не хотят знать своё место; новый фильм Джордана «Прочь» Пила – почти что по Андерсону.
В 1986-м году одна девочка столкнулась в зеркальном лабиринте со своим двойником. Уже в наши дни она вновь приезжает в тот же курортный городок на побережье вместе с мужем и со своими детьми, и пока внутри у неё растёт чувство тревоги – возле их летнего домика неожиданно материализуется другая, взявшаяся за руки семья: тоже супружеская пара плюс мальчик и девочка; они все в красном и умело орудуют золотыми ножницами.
Понятно, почему этот фильм так ждут, почему вокруг него шум. «Мы» - второй режиссёрский проект Джордана Пила, человека, придумавшего «Прочь», а «Прочь» - это, безусловно, уже современная классика: фильм, в определённой мере перевернувший наши представления о прекрасном в жанре триллеров, хорроров и прочих всяческих ужасов. Многие, прекрасно помню, возмущались тому, что именно «Прочь» (а не «Три билборда») взяло «Оскар» за лучший оригинальный сценарий, но это удивление было напрасным: Пил предложил действительно яркий оригинальный сюжетный ход (сумев кроме того достойно его развить и реализовать в полном метре) – и уже за одно это заслуживал самой высокой награды.
Как это часто бывает, второй его фильм стал заложником завышенных ожиданий – и получился куда хуже. Что, впрочем, никак не сказалось на сборах: завоёванной Пилом репутации хватило на то, чтобы «Мы» - по крайней мере в Америке - мигом стали суперхитом, не просто разом оправдав все кассовые надежды, но и сверх меры их превысив. Но если говорить не о результатах грамотно выстроенной рекламной кампании, а собственно о кино и его художественном значении, эта лента – шаг не вперёд, а назад, не успех, а скорее разочарование.
Для начала, это очень неровная картина. Тут есть, конечно (но лишь до поры до времени), элементы подлинного ужастика: и пугаешься, и нервничаешь, все дела. Но при этом совершенно не к месту в сюжет то и дело вкатывается довольно топорный юмор, сбивая тем самым ориентиры: бояться или смеяться. Нет слов, шутки в качестве разрядки качественному хоррору только помогают, но вот здесь автором упущена «золотая середина», отчего история в какой-то момент скатывается в чёрную комедию, преступно нивелируя серьёзность заявленной (и проявляемой в финальной части) проблематики. Получается ни то ни сё, ни рыба ни мясо.
Но главная проблема фильма, более всего портящая о нём впечатление – его мифология: не то чтоб слабая, но слабо продуманная, а главное - неубедительная. Сила «Прочь» была в том, что нашей (моей) фантазии хватало на то, чтобы поверить и принять: всё, тут происходящее, в принципе, возможно. В «Мы» предлагаемой придумке не веришь совсем, это уже или мура, или ерунда полная – а потому всё рассыпается и раскалывается вдребезги.
Здесь уже, наверное, можно сказать (кто собирается ленту всё же посмотреть, наверняка читать давно бросил), что в качестве вдохновения Пил выбрал на этот раз – хочется, во всяком случае, так о нём думать – андерсоновскую «Тень», более известную у нас в театральной переработке Евгения Шварца (дважды экранизированной, с этим прославленным «Тень, знай своё место»). Но то, как он со столь многообещающим сюжетом в итоге обошёлся, обрадовать ну никак не может: выписанные им «тени» невыразительны, а причины, по которым они вышли к своим «хозяевам», не вызывают, как сказано только что выше, никакого доверия. Увы, так бывает.
Однако чем точно запомнится «Мы», так это Лупитой Ньонго, для которой это первая по-настоящему крупная актёрская работа после полученного вот уже как пять лет назад «Оскара». Здесь она, наконец, в полной мере оправдывает отвешенные ранее авансы – и лишь благодаря ей этот фильм (хотя бы в теории) имеет определённые шансы попасть по итогам года в очередную наградную раздачу.
