Религиозная девушка Мод работает сиделкой. Её новой подопечной становится смертельно больная бывшая танцовщица Аманда, в одиночестве проживающая в большом особняке. Мод выполняет свои обычные обязанности, но после того как Аманда называет её своей спасительницей, девушка решает, что только она может избавить душу женщины от вечных мук.Мод – фанатично верующая девушка, работающая сиделкой. На службе она ставит клиентам укольчики, а в свободное время занимается самоистязанием и периодически переживает божественные откровения. Врачевать тело, считает Мод, занятие пусть и богоугодное, но для неё мелковатое. Девушка мечтает спасать души и наставлять на путь истинный. Тут ей и подворачивается новая подопечная Аманда – балерина на пенсии, умирающая от рака и проводящая последние дни в алкогольном угаре и развратных утехах.
Пусть вас не вводит в заблуждение скепсис по отношению к религии, который можно прочесть еще в синопсисе. «Спасительница» не столько о вредоносности веры, сколько о её неизбежности. Обе героини сталкиваются со смертью: Аманда стоит на пороге собственной, а Мод ломается после гибели пациента. Обе, почувствовав дыхание старухи с косой, пытаются найти от нее спасение. Одна – бесконечно смотрит записи своих лучших выступлений, пытается выторговать бессмертие искусством и похвалами многочисленных приятелей, покупает любовь за деньги, спрятав лысину под парик и прикрыв шрамы шелковой сорочкой. Вторая – молится, увечит себя и снова молится. На выходе, понятно, результат один и тот же. Смерть, говорит нам дебютантка Роуз Гласс, все равно придет. И общаться с ней придется тет-а-тет. Как говорили в одном небезызвестном сериале: «Живем вместе, умираем поодиночке». Единственное, что остается – возможность выбора пути к этой финальной точке.
Помимо прочего, «Спасительница» еще и кино о парадоксальном устройстве человека. Он хрупок, и ничто не пугает его больше, чем вещи очевидно естественные. Мы в одиночку в этом мир приходит и так же из него и уходим. А за мнимым величием и высшим предназначением все равно скрывается всего лишь обтянутый мясом и кожей скелет, который почему-то вообразил себя центром великого замысла. На эту идею как нельзя лучше работает выбор жанра. Мистический элемент и физический натурализм, свойственные хоррору, расчехляют и героя, и зрителя. Вот труп, вполне нормальный, без преувеличений, – а зрителю жутко. А вот свихнувшейся Мод в умирающей женщине видится дьявол, и она уже не просто медсестра с психическими проблемами, а меч божий, призванный отчистить мир от скверны.
Если принять тезисы постановщицы Гласс, то всё сразу встает на свои места. Умирать скучно, а в одиночестве умирать – так совсем невыносимо. С одной стороны, дорогу можно скрасить выпивкой и девочками из эскорта, с другой – диалогом с Господом Богом и вшитыми в кеды канцелярскими кнопками. Правда, всегда есть опасность, что те, кому первый вариант не очень, могут с излишним фанатизмом обратиться ко второму. И тогда не поздоровится ни одним, ни вторым, ни даже третьим, что просто проходили мимо.
// Настоящее кино