Двадцатые годы ХХ века, молодой студент-физик, выходец из семьи еврейских эмигрантов Джулиус Роберт Оппенгеймер (Киллиан Мерфи) грезит наукой, при этом демонстрируя крайнюю неуживчивость с преподавательским составом и старшими товарищами. Теория физики и фундаментальные вопросы бытия занимают его ум больше прикладных аспектов и лабораторных работ, а зашкаливающее честолюбие помноженное на высокую образованность становятся частой причиной конфликтов в научном сообществе. По совету именитого физика Нильса Бора (Кеннет Брана) и заручившись его благословением, Оппенгеймер покидает Кембридж, чтобы отправиться в континентальную Европу, откуда он вернется в США уже авторитетным ученым и заложит основы американской физической школы. С началом Второй мировой войны бригадный генерал Лесли Гроув-мл. (Мэтт Деймон) назначит Оппенгеймера главой лаборатории секретного оружия в знаменитом Манхэттенском проекте, итогом работы которого станет создание самого разрушительного оружия навсегда изменившего мир.
Картина Нолана наверняка приведет в замешательство многих: от мастера замысловатых триллеров (“Помни”, “Начало”, “Довод”) и умной (порой даже чересчур) фантастики можно было ожидать чего угодно, но экранизация книги Кая Бёрда и Мартина Шервина «Оппенгеймер. Триумф и трагедия Американского Прометея» стала полной неожиданностью. Несмотря на то, что режиссер уже делал попытку подойти к жанру исторической драмы в “Дюнкерке”, его новая работа получилась на голову выше, куда как сложнее и эпичнее предыдущей. При всём при этом, некоторые зрители напротив отметят определенную простоту сценария, не свойственную типичному Нолану, и отсутствие излюбленных им сюжетных головоломок. Законы жанра исторической биографической драмы редко когда дают пространство для художественного маневра и словно в свое оправдание Нолан прибегает к приему нелинейного повествования, перетасовывая между собой разные периоды жизни героя и разделяя их цветной и черно-белой пленкой. Ну и Нолан не был бы Ноланом, если бы фильм не был бы снят оператором Хойте ван Хойтемой с использованием комбинации 35-мм и 70-мм широкоформатной пленки, а все спецэффекты исключали бы компьютерную графику.
Трехчасовая (!) лента — это не сухое переложение на пленку биографии Роберта Оппенгеймера, как напрасно решат некоторые, а больше трагедия в трех актах: путь от становления гения к зениту своей славы и последующее падение как результат своего тщеславия и наивного идеализма. Воплощением на экране этой истории занят мощный актерский ансамбль, многие из которого давно снимаются у режиссера: Гэри Олдман, Роберт Дауни-мл., Кеннет Брана, Мэтт Деймон, Эмили Блант, Реми Малек, Флоренс Пью, Давид Дастмалчян, Джош Хартнетт, Кейси Аффлек — каждый из актеров вне зависимости от выделенного хронометража проживают роли своих персонажей с достоверной правдоподобностью. “Дилетанты в поисках солнца, а их съедают — власть же остается в тени” — аспидом шипит герой Роберта Дауни-мл. (так похожий на Стенли Туччи из-за грима), от чего испытываешь настоящую смесь ужаса и отвращения. Прожигающий взгляд Гэри Олдмана в небольшой, но знаковой роли Президента Трумана, после которого тот распоряжается не подпускать “нытика” Оппенгеймера к Белому дому уже заслуживает если не “Оскара”, то BAFTA точно. Нолан как всегда делает ставку на актерскую игру и выигрывает — все актерские работы тут без преувеличения достойны аплодисментов. Но безусловная звезда картины, конечно же, Киллиан Мерфи, пусть и не имеющий особого сходства с Оппенгеймером, но вжившийся в его образ заядлого курильщика с язвенным колитом и депрессивным состоянием — пока что лучшая роль актера, что бы там ни говорили адепты “Острых козырьков”!
Визионерский талант Кристофера Нолана не ограничивается фанатичным конструированием идеального кадра, но и удивительным образом является в каком-то смысле провидческим: запуская в 2021 году съемки “Оппенгеймера” режиссер попал в самую что ни на есть актуальную тему — в последний год о ядерном оружии и, что самое немыслимое, перспективе его применения в мире не говорили так серьезно с 60-х годов прошлого столетия. История получает дополнительный импульс, поскольку основана на реальных фактах, которые могут показаться сколь злободневными, столь и неудобными. Нолан недвусмысленно и крайне не комплиментарно высказывается о внешней политике США в сцене, где высокие чины администрации и армии цинично выбирают гражданские цели для демонстрации своего могущества, а герой Киллиана Мерфи в другой сцене представляет, как ликующие американские патриоты превращаются в ядерный пепел.
Тщеславие и научный интерес движут Оппенгеймером при создании атомной бомбы, но малодушие и эмоциональная неустойчивость не позволяют ему отстоять принципы гуманизма перед политиками и оборонкой — морально-этический стержень героя то и дело вращается как флюгер. Только столкнувшись лицом к лицу с результатами своего творения и осознав весь ужас содеянного, Оппенгеймер пытается остановить запущенный процесс, уповая на свою популярность и научный авторитет — напрасно, констатирует режиссер. Там, где решает сила, народная любовь и научная степень — слабый аргумент. И Нолан отчетливо показывает, как система перемалывает ученого-идеалиста под надуманным поводом (цитата “highly likely” в фильме явно не с проста), с подачи завистников из числа бывших соратников и в угоду интересов истеблишмента, лишая работы, авторитета, популярности и цели. Имея одинаковые бюджеты и синхронно стартовав в мировом прокате с “Барби” Греты Гервинг картина “Оппенгеймер” уже серьезно уступает розовой сказке по сборам. Хочется верить, что разум и хороший вкус в итоге победят — всё-таки Нолан своим последним творением отчасти рискует поставить себя в положение того же Роберта Оппенгеймера.
// Настоящее кино