Находясь в глубокой депрессии, Джои решается на самоубийство, но вовремя подоспевшие люди вытаскивают её с того света. Однако, соприкоснувшись со смертью, девушка понимает, что что-то изменилось – повсюду её преследуют видения странных людей, особенно молодой женщины с гипнотическим взглядом, неотступно следующей рядом. Врачи сообщают Джои о её беременности, и девушка решает сохранить ребёнка, что бы не впасть в безумие. Но видения продолжаются. Мудрый монах сообщает ей, что души самоубийц обречены на вечные скитания по Земле до тех пор, пока не вселятся в тело новорождённого ребёнка. Теперь девушке предстоит выяснить тайну призрачной незнакомки и спасти собственное дитя…
Говорят, что перенять плохое всегда проще, чем научиться хорошему. Гонконгские режиссёры братья Панг впечатляюще выступили в 2002 году с картиной «Глаз», вселявшей в зрителя потусторонний ужас и по праву ставшей кассовым хитом в Азии. Однако, вкусив плоды успеха, и продав права на римейк ленты Тому Крузу, Панг, как и многие другие молодые кинематографисты оступились на узкой грани между искусством и коммерцией и, в погоне за прибылью, с головой погрузились в болото потокового мейнстрима.
Пафосно озаглавив своё новое творение сиквелом «Глаза», они с истинно восточной невозмутимостью предложили зрителю отведать неудобоваримое блюдо, отстоящее от жанра ужасов так же далеко, сколь далеки приключения Карлсона от научной фантастики. Собственно, слово «Глаз» понадобилось горе-режиссёрам исключительно для привлечения внимания к картине, которую с тем же успехом можно было назвать и «Ухом», и «Носом» и, извините, тем местом, откуда берутся дети. Причём последнее было бы честно вдвойне – и по отношению к сюжету, и по отношению к качеству ленты.
Сценарные перипетии не выдерживают никакой критики, и вызывают в памяти бразильско-мексиканские нетленки «Моя вторая мама» и «Две женщины – одна судьба» – столь «неожиданные» повороты сюжета припасли для нас сценаристы. Развязка же и вовсе высосана из пальца и настолько неправдоподобна, что подозрения, копившиеся в течение всего просмотра, наконец-то оформляются в законченную мысль: «А не посмеялись ли над нами режиссёры и не сделали ли пародию на азиатский хоррор?»
