Римейк Джона Мура на «Омена» тридцатилетней давности почти не отклоняется от оригинального сценария Дэвида Зельцера: семья американского дипломата становится жертвой сатанинских козней мирового масштаба. Роберту Торну (Лив Шрайбер) и его жене (Джулия Стайлз) обманом подсовывают на воспитание юного антихриста Дэмиена. Всех, кто встает на пути этого милого ребенка, ждет пафосно обставленная смерть. А дьявольский отпрыск лишь помалкивает и исподлобья глядит на зрителя. Сначала из колыбельки, потом с качелей, и наконец – из-под полы американского президента.«И мальчики кровавые в глазах»
Дата выхода на экраны римейка старинной дьяволиады была однозначно определена еще до начала съемок: шестое июня 2006 года; оригиналу Ричарда Доннера исполнилось в этот день 30 лет. Можно с уверенностью утверждать, что создание сиквела было обусловлено этим грядущим юбилеем, а вовсе не переосмыслением мистического триллера, произведшего фурор в 1976 году. Подобный подход сам по себе должен был навести зрителя на подозрение, что ему подсунут хорошо разрекламированный «пшик». Однако зритель, по крайней мере американский, повелся: фильм Мура уже установил в США очередной рекорд по кассовым сборам.
Не нужно отличаться аналитическим складом ума, чтобы понять: «Омен» в 70-е никак не равняется «Омену» 21 века. Картина Доннера брала в первую очередь тревожным настроением, многократно усиленным новизной темы и выдающимся саундтреком. Однако за прошедшие 30 лет Голливуд успел перешагнуть через всевозможные нюансы настроений, оставив игру в манипуляцию зрительской психикой авторскому кино. От римейка «Омена», таким образом, приходилось ждать чего-то принципиально другого. Но «другое» – не значит «лучшее». Как ни прискорбно, современному зрителю, итак напичканному выше головы байками об антихристе и наступающем не сегодня-завтра Армагеддоне, предложили очередные мистические спекуляции, приправленные компьютерной графикой. Посетители премьеры, состоявшейся 6 июня, кажется, были близки к догадке, за кого тут их держат, и сотрясали зал хохотом. Но на сборах, по которым сегодня определятся популярность фильма, смех, естественно, никак не отражается.
Сцены, сравнимые по силе воздействия с «Оменом» Доннера, в сиквеле можно пересчитать по пальцам. Производят впечатление обе няни. Первая оглашает воздух ликующим криком: «Все это тебе, Демиен! Все это для тебя!» и совершает зрелищное самоубийство в разгар детского праздника. Вторая, в исполнении Мии Фэрроу, настолько тонко сочетает в своем образе ангельскую кротость и дьяволопоклонство, что просто диву даешься. Чего стоит один эпизод, когда мадам Бэйлок кормит Демиена клубникой, вперяя в него преданный и в то же время зловещий взгляд. Никакие черные собаки на кладбище и прочие попытки создать мрачную атмосферу не могут с этим сравнится. Идея позвать на роль воспитательницы маленького сатаны бывшую Розмари – чуть ли не единственный удачный ход Мура. Другие его находки не блещут новизной, а потому и не пугают. Размытые знаки, проступающие на фотографиях, уже получили свою оценку в «Очень страшном кино», а падающие с неба железки слишком напоминают «Пункт назначения». Да и сам дьяволенок со своей мрачной физиономией вызывает скорее раздражение, чем ужас, потому что кроме угрюмой мордочки в нем нет абсолютно ничего. Правда, по ночам Демиен делает себе бутерброды с арахисовым маслом, поблескивая в темноте стальным тесаком. Это по крайней мере смешно.
В целом, «Омен» Джона Мура отличается той же, мягко говоря, сдержанностью, что и другой его римейк, «Полет Феникса». Кажется, режиссеру не просто нечего добавить к сказанному предшественниками, но он и не видит в этом своей задачи. Его «Омен» достигает единственной цели: вновь сосредотачивает зрительское внимание на теме, которая в свое время захватила многие умы, но за 30 лет успела порядком позабыться (чему отчасти препятствовали многочисленные продолжения «Омена», так, впрочем, и не вышедшие за рамки второразрядного кино). Однако эффект от фильма происходит столь маломощный, что можно гарантировать: скоро легенды о детстве антихриста вновь покроет море забвения. Оно и к лучшему.
// Настоящее кино