Анн Парийо: Мое обычное состояние близко к шизофрении

12 Сентября на Российские экраны выходит выходит новое скандальное творение от режиссера фильма «Романс» Катрин Брейи. Мы решили расспросить Анн Парийо которая сыграла в новом фильме.

- Как вы познакомились с Катрин Брейя?

А.П.: Случайно, каким-то чудом... Я была в театре. Катрин тоже там была, и мы терпеливо ждали, когда можно будет пройти за кулисы к исполнительнице главной роли в пьесе. Для нас обеих это было как любовь с первого взгляда. Затем всё было как обычно, за исключением того, что она попросила меня сделать кинопробу, чтобы быть уверенной, чтобы удостовериться, что эта любовь с первого взгляда была ударом молнии, а не отблеском на дне кастрюли, что она могла стать основой для серьезной работы. Катрин всегда делает пробы актеров прежде, чем дать им роль. Мне пришлось прочитать четырехстраничный монолог, отрывок из “Мамы и шлюхи”. Это было очень трудно, потому что я давно уже не делала кинопроб. Но это было для меня очень полезно.

- После того, как вы прочли сценарий, что вас привлекло в этом персонаже?

А.П.: Прежде всего меня привлекла общая концепция фильма. Очень часто я читаю сценарий и после первого прочтения отвергаю его. Потом я снова его читаю, встречаюсь с режиссером и иногда меняю свое мнение. Но что касается фильма Катрин, я не колебалась. Мне не нужно было спрашивать чьего-то мнения или раздумывать, чтобы быть уверенной, что я хочу сниматься в этом фильме. Фильм и героиня идеально соответствовали друг другу. Тема фильма показалась мне чрезвычайно важной. Я была рада, что кто-то осмелился написать об этом, произнести вслух то, что знают все, нарушить многочисленные законы молчания.

- Во время съемок вам не казалось, что у вас состояние, напоминающее шизофрению?

А.П.: Мое обычное состояние близко к шизофрении. Поэтому для меня это не представляло проблемы. На съемках я не играю, я становлюсь своим персонажем. Я не была актрисой, играющей режиссера. У нас не было выбора, потому что на актрису, изображающую режиссера, было бы невозможно смотреть, это было бы невыносимое зрелище. Приступая к съемкам, мы не предполагали, что просить актрису сыграть режиссера - это значит просить ее полностью отказаться от самой себя, от своего имиджа, своей внешности, тех своих проблем, которые не являются проблемами режиссера. Это оказалось нетрудно. Это или происходит сразу, или не происходит вообще.

- Фильм напомнил вам о ситуациях, которые вы пережили как актриса?

А.П.: Даже во время съемок возникали ситуации, похожие на те, что показаны в фильме. Вот почему все было так запутано и шизофренично. Невероятно было и то, что некоторые сцены, которые нам предстояло снимать, произошли и на нашей съемочной площадке. Но при этом диалоги фильма такие, которые я хотела бы написать сама. Катрин так отчаянно стремится докопаться до истины, достичь подлинности, дойти до самой сути. Идеи фильма выражают ее позицию. Она хочет большего, хочет, чтобы всё было лучше, она всегда старается добиться максимального совершенства. Это поиск абсолюта. Я разделяю ее подход.

- Какого рода указания она давала вам во время съемок?

А.П.: Катрин говорит, что не следует больше, чем нужно. Если ты делаешь то, что ей не нравится, она говорит об этом сразу и очень точно. Я не говорю о свободе, которая была мне дана, потому что не люблю, когда мне предоставляют свободу. Мне нравится быть свободной в тюрьме. Мне нужна тюрьма, чтобы бежать из нее. И мой побег становится моим творческим актом. Но если я не в тюрьме, я не могу заниматься творчеством: у меня нет стимула, нет собственного мира, нет конфликтов. Мне нужна и тюрьма, и свобода. И это Катрин сразу же мне дала. Технической тюрьмой были не только съемки, тюрьмой был и персонаж, особенно если стараешься остаться ему верной, если пытаешься исполнить мелодию, которую написал режиссер. Для данного фильма это было особенно справедливо, потому что персонаж существовал и был у меня перед глазами, хотя Катрин и отрицала это на протяжении всех съемок. Персонаж - сплав воображения актера и режиссера. Но когда этот персонаж у тебя перед глазами, всё приобретает иное измерение. Мне это безумно нравилось! С другой стороны, мне было интересно сыграть не Катрин, а выжимку из ее сущности.

- У вас не возникало искушения подражать ей?

А.П.: Нет. Потому что это было бы неинтересно. И не думаю, чтобы она мне позволила. Вот почему с самого начала Катрин сказала, что это не автобиографическая история и героиня - не она. Она знала, что это она, но хотела этого избежать, чтобы я не свела героиню к ее копии. Это не было целью. Целью было стать ее сущностью, ее талантом.

- Катрин Брейя считают “жестоким” режиссером. Вы можете это подтвердить?

А.П.: Она совсем не жестокая. Я знаю, почему так говорят или говорили раньше. Это подтвердила моя работа с ней. Причина в ее поиске абсолюта, страсти к совершенству, полном неприятии посредственности, жажде волшебства, тайны, настоящего кино, которое невыносимо для некоторых людей. Сегодня в кино и в других областях люди довольствуются очень немногим. Катрин очень тяжело жить так, как она живет. Она художник именно потому, что умеет создать личный мир, универсум, в котором хочет находиться. Для тех, кому не свойственна потребность подобного поиска, она кажется жестокой, прямолинейной, неуживчивой. Но она невероятно любящий человек. Катрин никогда не прячется за маской. Она реальна, она как зверь. Она не интеллектуалка, хотя и обладает блестящим умом. Она похожа на зверя, который должен охотиться и находит свою добычу. Она охотница.

в блог | подписаться на rss 

© COPYRIGHT 2000-2009 Настоящее кино - Главная Киноафиша страны ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ | РЕКЛАМА
Издается с 13/03/2000 :: Перепечатка материалов без уведомления и разрешения редакции возможна только при активной гиперссылке на www.FilmZ.ru
Координатор проекта Themes.ru, главный редактор on-line журнала Настоящее КИНО Александр С. Голубчиков
программирование Александр Десятник, Юрий Римский :: хостинг предоставлен провайдером Qwarta.ru
Журнал "про Настоящее кино" зарегистрирован Федеральной службой по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Свидетельство ПИ № 77-18412 от 27 сентября 2004 года.