Катрин Брейя: съемки фильма — форма приятной пытки

12 Сентября на Российские экраны выходит выходит новое скандальное творение от режиссера фильма «Романс» Катрин Брейа. Мы решили расспросить её о фильме.

- Из сказанного вами складывается впечатление, что вы сделали этот фильм не для того, чтобы что-то объяснить, а скорее для того, чтобы поделиться мыслями о некой тайне.

К.Б.: Да. Это тайна, и она останется тайной после того, как вы посмотрите фильм. Но я хотела, чтобы он был легким по тональности, чтобы зрители поняли, что съемки фильма полны юмора, хотя это и серьезный, волнующий и затягивающий процесс. Ты постоянно подшучиваешь над собой. Поэтому я и назвала фильм “Секс - это комедия”. Мне было нужно слово “комедия”. Я хотела, чтобы зрители знали, что люди на съемочной площадке много смеются. Главный принцип комедии не в том, чтобы показывать смешное. Смешное не представляет интереса. Комедия - это с юмором относиться к самым трагическим запретам в жизни. Призрак общества надевает на нас смирительную рубашку, превращает всё, что связано с сексом, в трагедию, этот призрак так запудривает тебе мозги, что ты перестаешь быть самим собой и повседневная жизнь наполняется болью. На съемочной площадке снимать сексуальную сцену тоже очень больно, эту боль ощущают все. Почему? Казалось бы, это такой пустяк! И еще очень странно, что все ходят с серьезными лицами. Вовсю идет подготовка к съемкам сцены, но никто о ней не говорит, это табу, как будто на самом деле мы не собираемся ее снимать. Это очень странно. Я хотела показать, что съемки фильма - форма приятной пытки. Это огромное удовольствие. Когда меня критикуют за излишнюю строгость во время съемок, я часто привожу в качестве примера альпинизм. С точки зрения физической, это чистая пытка, но тем не менее это огромное удовольствие. Я хотела показать, что когда доводишь сексуальную сцену до логического конца, актеры получают от нее массу удовольствия, как и все находящиеся на съемочной площадке, хотя потом никто не хочет в этом признаться. Мы живем в обществе, где люди никогда не признаются, что доставляет им удовольствие. Нужно стыдится самого себя, говорить: я не хотел, меня заставили. Разумеется, актеров надо заставлять, для этого я там и нахожусь. Не снимай я фильм, я бы этого не делала, я была бы такой, как они, я бы стыдилась, я не подчинилась бы своему удовольствию, я не хотела бы, чтобы другие люди смотрели, как я делаю определенные вещи. Все мы такие! Мы живем в обществе, которое заставляет нас стыдиться самих себя.

- В вашем фильме режиссер больше остальных подвержен сомнениям. Жанна постоянно ведет поиск в той области, где нет ничего само собой разумеющегося. Всё изобретается на ходу.

К.Б.: Это совершенно не похоже на мозговую атаку и подробный режиссерский сценарий! Я ненавижу такой метод! Я никогда не планирую фильм кадр за кадром. Я сделала это только для сцены на пляже, чтобы сократить, ужать ее! Рациональный подход отвратителен, это словно фильм уже сделан, а съемки всего лишь формальность. Это подход лежачих больных! Фильм возникает ниоткуда. Каждый день нужно вырвать три с половиной минуты фильма из пустоты. А пустота ужасает. Образы приходится выдирать из пустоты! Именно это великолепно в фильмах.

Об этом говорили и другие режиссеры. Как-то Осима рассказывал об одном из своих фильмов, где был кадр с солдатами на снегу, который все посчитали невероятно символичным. Осима говорил, что в утро, когда съемочная группа приехала снимать эту сцену с солдатами, шел снег и они просто сняли эту сцену. Режиссеру пришлось использовать свое воображение, чтобы понять, что случай может ему помочь.

Режиссер, строго придерживающийся сценария, решил бы, что надо подождать до завтра, и убрал бы снег, чтобы получить заранее задуманный кадр. Подобные люди - мелкие ремесленники. Я не ремесленник. Я считаю: то, что предлагает мне случай, всегда лучше того, что придумала я. Но нужно уметь использовать его. Ты словно несешься вместе с ветром, ты видишь вещи и придаешь им форму, а не придумываешь их в офисе подобно какому-нибудь писаке. Исключение составляют некоторые фильмы, требующие особого построения. Но если у вас нет кучи денег или массы времени, надо уметь быстро пересмотреть свое решение в соответствии с тем, что тебе подвернулось.

Участие в фильме Анн Парийо обусловлено аналогичными причинами. Она вышла из стены. Я была в коридоре, я ждала одного человека, которого хотела поздравить со спектаклем. И вдруг я увидела ее взгляд, а она увидела мой. Она словно звала меня к себе. Безусловно это был взгляд, продиктованный желанием. И я даже не думала о ней. Я ждала три недели прежде чем позвонить ей. Я ждала ответов от крупных кинозвезд, но не перезванивала им. Я решила, что ответом является само отсутствие ответа, но это не имело значения, потому что я была уверена, даже не звоня Анн, что она сыграет в фильме. Меня заставили позвонить ей, потому что у нее были другие предложения и она могла оказаться занята в нужное мне время. Я не волновалась. Я была уверена, что она сыграет у меня, потому что это была не случайная встреча. Это было похоже на любовь с первого взгляда. А во время съемок фильма любовь с первого взгляда возникает постоянно.

Перемены погоды, материальные препятствия, непредвиденные обстоятельства, - всё, что на первый взгляд кажется катастрофой, надо всегда использовать себе во благо. Судьба подсказываете тебе, что так будет лучше, потому что в этом будет больше неожиданности. Если тебя это раздражает, то потому, что это лучше, потому что в образе больше глубины. То, что можно предугадать, всегда очень плоско. Предугадать можно только то, то традиционно. В то время как жизнь полна неожиданностей. - Ваш фильм является сплавом вашего опыта, полученного на съемках нескольких фильмов?

К.Б.: В основном это фильм “За мою сестру!”, но он мог бы быть основан и на фильмах “Идеальная любовь”, “36-й для девочек” или “Романс”. Особенно сцена соблазнения, где превосходно сыграла Роксана Мескида. Мы с Роксаной прекрасно понимаем друг друга. Я полностью ей доверяю. Например, в этом фильме она все время находилась на съемочной площадке, но редко была перед камерой. От этого кто угодно может спятить! Когда мы сняли сцену, где она кричит, она побежала прочь от камеры. Я побежала за ней, чтобы успокоить ее. Она была очень возбуждена, в глазах у нее были слезы и она сказал мне: “Я знаю, что я сегодня сделала что-то для фильма”... Перед съемкой она сидела у радиатора в очень подавленном настроении, но теперь она знала, что внесла свой вклад в фильм и была счастлива. В начале съемок фильма она думала только о себе, теперь она думала только о фильме. Когда вы увидите, какая она сияющая в конце фильме, вы не поверите, как трудно ей было. Это невероятно! Я обожаю ее, и как правило, я действительно люблю своих актеров.

- В вашем фильме киносъемки не выглядят особенно истеричными. Это поиски любви, отношения, основанные на соблазнении. Если здесь и есть жестокость, то жестокость внутренняя.

К.Б.: Когда имеет значение даже легкое движение ресниц, своего рода истерии вряд ли можно избежать. К тому же на съемочной площадке всё приобретает символический характер. Мельчайшие движения. Где ты сидишь во время еды. Кого приглашаешь с тобой пообедать. На съемках люди образуют кланы, часто возникают проблемы и ссоры, которые вредны для фильма, но иногда они бывают фильму на пользу.

Например, мои отношения с Грегуаром Коленом были весьма бурными. Я нравилась ему как режиссер, и он сразу же согласился играть в фильме. Очень немногие актеры взялись бы за эту роль без колебания. Но в какой-то момент ему захотелось заставить меня заплатить за это. Он подозревал, что он мне не нравится. Но иногда к любви можно придти через ненависть. Он действительно не очень мне нравился. Поэтому было лучше, чтобы я ненавидела его. Но в то же время мы очень друг другу нравились. Нам нужно было найти общий язык. Язык для каждого актера свой и зависит от того, что ты просишь его делать. Киноактер зависит от того, как его видит режиссер, можно сделать, чтобы он выглядел смехотворно или сказочно. Он не сможет этому помешать. Он должен отдать себя вам. И должен вам доверять. Я не знаю ни одного французского актера кроме Грегуара, который согласился бы на эту роль. В итоге он сыграл великолепно. Враждебность между нами вероятно была необходима. Эта роль полна враждебности. Поэтому мы не могли быть сообщниками. Это роль быка на арене. Это женская роль, поскольку он является объектом желания. На мой взгляд, в фильме он выглядит как Сильвана Мангано. Он очень мне нравится. К тому же я решила, что для того, чтобы снимать фильм о мужчинах как объектах желания, надо снимать их, как снимаешь женщин. Мужчины предпочитают, чтобы их снимал режиссер-мужчина в категориях мужского языка. Мужчине очень трудно принять, что его будет снимать женщина как женщину.

в блог | подписаться на rss 

© COPYRIGHT 2000-2009 Настоящее кино - Главная Киноафиша страны ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ | РЕКЛАМА
Издается с 13/03/2000 :: Перепечатка материалов без уведомления и разрешения редакции возможна только при активной гиперссылке на www.FilmZ.ru
Координатор проекта Themes.ru, главный редактор on-line журнала Настоящее КИНО Александр С. Голубчиков
программирование Александр Десятник, Юрий Римский :: хостинг предоставлен провайдером Qwarta.ru
Журнал "про Настоящее кино" зарегистрирован Федеральной службой по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Свидетельство ПИ № 77-18412 от 27 сентября 2004 года.